Черток борис евсеевич биография. Черток борис евсеевич ракеты и люди

Горбунова Н.Г., Каспарова К.В., Кушнарева К.X., Смирнова Г.И. Борис Борисович Пиотровский (1908-1990 гг.) // Советская археология. 1991. №03. С. 108-111.

Не стало ученого с мировым именем, археолога и востоковеда, директора Эрмитажа - известного всем как человека настоящей интеллигентности, редкого обаяния, прекрасного чувства юмора, начисто лишенного административного барства. И так трудно представить себе, что его уже нет, что нужно сесть и писать некролог, когда Борис Борисович и сейчас все еще стоит перед глазами - живой, веселый, всегда готовый к общению. Может быть, именно поэтому, мы так долго не могли за это взяться. О Б. Б. Пиотровском написано так много и как о ярком талантливом ученом, и как об историке культуры, игравшем огромную роль в международных культурных связях, возглавлявшем музей такого масштаба как Эрмитаж. В чем-то неизбежно повторение, кроме, пожалуй одного: впервые мы пишем о нем, когда его уже нет с нами…

Б. Б. Пиотровский родился 14 февраля 1908 года в Петербурге в семье преподавателя математики и механики в военно-учебных заведениях Бориса Брониславовича Пиотровского. Своей матери, Софье Александровне Завадской, педагогу по профессии, он обязан своим начальным образованием. Его родители, глубоко интеллигентные люди, были носителями той культуры, которую мы теперь называем петербургской. Семейные устои, традиции формировались не только родителями, но и дедами - генералами русской армии, с детства приучавшими маленького Бориса и его братьев к будущим превратностям судьбы.

В 1915 г. семья Пиотровских переехала в Оренбург, а в 1921 г. вернулась в Петроград. И здесь в школе Борис Пиотровский впервые увидел египетские древности (фигурки ушебти), показанные учительницей на уроке истории. Может быть, это впечатление имеет внутреннюю связь с появлением 14-летнего Бориса Пиотровского в Эрмитаже, где в 1922 г. он начал заниматься египетской иероглификой под руководством известного египтолога и глубокого знатока Древнего Востока Н. Д. Флиттнер.

Дальнейшее образование он получает уже на историко-лингвистическом факультете ЛГУ (1925-1930 гг.), где учится у таких крупнейших ученых как археолог А. А. Миллер, востоковеды В. В. Струве, Н. Я. Марр и С. А. Жебелев. Уже в 1927-1929 гг. Борис Борисович помимо специализации в египтологии - своей основной профессии - получает первые практические и теоретические знания в области археологии, широкую лингвистическую подготовку.

В 1928 г. студент Б. Пиотровский пишет свою первую статью о термине «железо» в древнеегипетском языке, получившую высокую оценку его учителей. Статья была опубликована в 1929 г. в «Докладах АН». Не меньшее значение имела и его статья о барельефе Аменхотепа в Карнакском храме. С этого и начался путь в науку молодого ученого. В 1929 г., еще до окончания Университета, Борис Борисович был принят младшим научным сотрудником на работу в Академию истории материальной культуры. Именно тогда его учителя Н. Я. Марр и И. А. Орбели привлекли внимание начинающего исследователя к малоизвестному еще государству Урарту, памятники которого были открыты в то время только за пределами нашей страны.

Обладая уже большим полевым опытом, Борис Борисович в 1939 г. приступил к раскопкам холма Кармир-Блур (урартской крепости Тейшебаини), определившим на многие годы главное направление его исследований. Полевые работы были прерваны Великой Отечественной войной, и обработка, осмысление добытых материалов продолжались уже в осажденном Ленинграде. Здесь он остался, так как партизанский отряд, в который входил Б. Б. Пиотровский, был расформирован, а он был назначен начальником противопожарной команды МПВО Эрмитажа, в штате которого он работал еще с 1931 г. Бориса Борисовича очень беспокоило, что все материалы, добытые до войны, могут погибнуть в блокадном Ленинграде. Поэтому работа над монографией «История и культура Урарту» стала главной его целью в это время. Она была завершена и опубликована уже в Ереване в 1944 г. и в том же году защищена в качестве докторской диссертации, сразу выдвинувшей его в ряды ведущих археологов. Это исследование открыло новое направление в отечественной археологии и урартоведении. В ней во всей полноте были реализованы прекрасные качества ученого - его талант и высокий профессионализм. И не удивительно, что уже в 37 лет он был избран членом-корреспондентом АН Армянской ССР (1945 г.).

Вскоре после войны оперативно начали выходить отчеты о продолжавшихся раскопках Кармир-Блура - Борис Борисович считал необходимым быстрее донести до исследователей результаты своих открытий, еще до своих окончательных обобщений. Блестящим завершением исследований урартских памятников стали книги «Ванское царство» (1959 г.) и «Искусство Урарту» (1962 г.). В них на основе анализа новейших уникальных археологических материалов, письменных источников, глубокого понимания истории и искусства Древнего Востока, многие страницы истории и культуры Урарту были по существу воссозданы впервые. Исследователю удалось во многом понять роль и место государства Урарту в контексте истории Древнего Востока. Недаром «Ванское царство» опубликовано во многих странах (Италия, Англия, Германия, США и др.). Эти исследования сыграли большую роль в изучении проблем армянского этногенеза, связей урартского и армянского этносов. Материалы, полученные при раскопках, стали основой создания экспозиции по культуре Урарту в Эрмитаже и музее истории Армении, а сами раскопки - эталоном в ближневосточной археологии.

Исследования Бориса Борисовича в Армении имели и другой очень важный аспект. Кармир-Блур на многие годы стал центром археологических исследований Закавказья. Именно здесь, под его руководством была создана школа археологов Армении. Здесь начинали свой научный путь многие археологи Ленинграда и других городов Советского Союза.

История Урарту - не единственная исследовательская тема Б. Б. Пиотровского. На основе курса, прочитанного на историческом факультете ЛГУ, он в 1949 г. издает книгу «Археология Закавказья», по которой учились многие поколения археологов, историков, этнографов. Удивительно, что в своей основе она не устарела и может лишь дополняться новыми фактами. Среди других проблем, постоянно интересовавших Бориса Борисовича, были и вопросы происхождения скифского искусства и его связи с культурой Урарту и Передней Азии, и вопросы развития и роли скотоводства в истории общества.

Любовь к египтологии Б. Б. Пиотровский пронес через всю жизнь. В начале 60-х годов осуществилась его юношеская мечта - он едет в Египет, где возглавляет Советскую археологическую экспедицию по спасению памятников Нубии, работавшую в зоне затопления Асуанской плотины. Экспедицией был обследован древний путь к золотым рудникам Вади-Аллаки. Результатом этой работы стала книга «Вади-Аллаки - путь к золотым рудникам Нубии» (1983). Нубийские коллекции, единственные в СССР, тоже пополнили фонды Эрмитажа.

В Египте Борис Борисович занимался изучением сокровищ Тутанхамона, что привело его к интересным открытиям: часть предметов была сделана из нубийского золота, путь к которому лежал через Вади-Аллаки; он также поставил вопрос о том, что среди вещей, найденных в гробнице, были и дары иноземных правителей.

А кто не знает его статьи «Древнеегипетские предметы, найденные на территории Советского Союза», сохраняющей значение основной обобщающей сводки и по сей день.

Широкий диапазон исследований, прекрасное знание коллекций Эрмитажа, любовь к вещам и умение их «видеть» привели Б. Б. Пиотровского к пониманию и осмыслению общих вопросов процесса развития и взаимосвязей культур, о чем он постоянно говорил в своих научных докладах, на открытиях выставок и просто в личных беседах. Именно поэтому вполне заслуженно Борис Борисович возглавил Научный Совет по комплексным проблемам Истории мировой культуры АН СССР.

Немыслимо привести в этой короткой статье список всех должностей и званий Б. Б. Пиотровского. Напомним лишь главные: с 1953 по 1964 год - заведующий ЛОИА, с 1964 г.- директор Эрмитажа; с 1957 г. он член редакционной коллегии журнала «Советская археология»; с 1968 г. он бессменно возглавлял кафедру Древнего Востока ЛГУ; он председатель ЛО Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, член Международного Совета музеев; академик АН Армении (1968 г.) и АН СССР (1970 г.), член Президиума АН СССР (1980-1985 гг.), в 1983 г. был удостоен звания Героя Социалистического труда. Он был избран членом-корреспондентом, почетным членом, почетным доктором, иностранным членом многих Академий, археологических и искусствоведческих институтов и обществ разных стран: Индии, Англии, Германии, Египта, Италии, Франции, Испании, Бельгии, США.

Из 82 лет своей жизни свыше 60 Б. Б. Пиотровский был связан с Эрмитажем, где он начинал школьником-практикантом, был младшим и старшим научным сотрудником, заведующим Отделом Востока, заместителем директора по науке и 26 лет возглавлял Эрмитаж, продолжив блестящую плеяду его директоров. Он хорошо знал все разнообразные виды музейной работы, участвовал в создании многих экспозиций, естественно, играл активную роль в научной работе музея, был редактором ряда изданий Эрмитажа, ответственным редактором «Археологического сборника», с его 17 номера.

Расширение культурных международных связей страны, а значит и Эрмитажа пришлось в основном на время директорства Бориса Борисовича, который принимал в этом активное участие, организуя различные международные выставки, знакомившие посетителей Эрмитажа с культурой и искусством многих народов. Сокровищницы не одного музея мира открылись для советских людей благодаря Б. Б. Пиотровскому. Вспомним хотя бы «Сокровища гробницы Тутанхамона», на организацию которой он потратил много сил и сам писал к ней путеводитель. А сколько раз он открывал в разных странах выставки «Золото скифов», к каталогам которых писал вступительные статьи.

Многочисленные командировки за рубеж связаны были не только с открытием различных выставок или переговорами о них, но и с выступлениями и докладами, лекциями, неизменно привлекавшими внимание ученых, широкой общественности. А 24 серии телевизионного фильма об Эрмитаже с непосредственным участием Б. Б. Пиотровского приблизили Эрмитаж к людям, живущим в «самых отдаленных уголках нашей страны, узнавших и полюбивших Бориса Борисовича.

С юности Борис Борисович увлекался рисованием и у него сохранилось множество записных книжек, в которых он не только подробно описывал свои путешествия, впечатления, встречи с людьми, но и сопровождал их своими
удивительными изящными легкими лаконичными рисунками. Всем, кто знал его близко, знакома его манера постоянно что-то рисовать, в том числе и шаржи, сопровождая их собственными стихами.

Помня о том, какую роль для него сыграл в отрочестве Эрмитаж, Б. Б. Пиотровский любил общаться с детьми, бывал в школьном кабинете Эрмитажа, понимал огромное значение этой стороны воспитания детей.

Но этому ученому с мировым именем, занимавшему должность директора такого музея как Эрмитаж, приходилось решать и основные производственно-технические вопросы. Пожалуй, главным из них стала работа по началу реконструкции постепенно разрушавшихся зданий музея. Именно Б. Б. Питоровскому удалось добиться выделения необходимой валюты для заключения договора с иностранной фирмой, проводившей реконструкцию одного из зданий Эрмитажного театра. К сожалению, открытия его Борис Борисович уже не дождался.

Огромная занятость не позволила Борису Борисовичу завершить все свои научные планы. Они остались в его архивах, его записных книжках, незаконченных работах.

Есть такое известное изречение: «Если хочешь узнать человека, сделай его начальником». Б. Б. Пиотровский долго был начальником, и не малым, но прежде всего, он оставался человеком. В его кабинете было три двери. Они были открыты не только для бесчисленных иностранных делегаций, зарубежных и советских ученых, представителей различных музеев, что закономерно для директора Эрмитажа, но открыты и для всех сотрудников и посетителей.

И всех он терпеливо выслушивал, и чем «ранг» человека был ниже, тем, пожалуй, у него было больше шансов быть выслушанным. И с чем только к нему не обращались и свои, и посторонние, с какими бедами и просьбами! Конечно, не всем он мог помочь, и это его всегда огорчало; не со всеми он соглашался, но с ним можно было спорить, и спорить на равных…

Борис Борисович был удивительно добр к людям, прост и демократичен в обращении - директор Эрмитажа из старой петербургской интеллигенции.

Находясь много лет на административных постах, Борис Борисович неоднократно оказывался в трудных ситуациях, вызванных сложностями и превратностями политической жизни прошлых лет. И всегда он проявлял мудрость, старался не обострять обстановку, не создавать атмосферу преследований и гонений.

Так, в период, когда начались отъезды за рубеж, в Эрмитаже не было ни собраний, ни публичных осуждений, о которых всем достаточно хорошо известно.

Эрмитаж был главным домом Бориса Борисовича, он остался в нем навсегда, и хочется верить, что лучшие эрмитажные традиции, которые он так старался сохранить, останутся здесь и впредь.

Государственный Эрмитаж, Ленинград

Н. Г Горбунова, К. В. Каспарова. К. X. Кушнарева, Г. И. Смирнова

Борис Борисович Пиотровский (1 (14) февраля 1908, Санкт-Петербург - 15 октября 1990, Ленинград) - советский учёный-археолог, востоковед; действительный член АН СССР с 24 ноября 1970 года по Отделению истории (история культуры). В течение многих лет возглавлял Государственный Эрмитаж. Ныне музеем руководит его сын М. Б. Пиотровский.
Биография:

Борис Борисович Пиотровский родился в Санкт-Петербурге в семье потомственных дворян. После того как в 1915 году его отец Борис Брониславович получил назначение инспектором классов (заместителем директора по учебной части) Неплюевского кадетского корпуса, семья Пиотровских переехала в Оренбург, где и провела первые годы революции и гражданской войны. В Оренбурге Борис проходил обучение в гимназии. К этому же периоду его жизни относится и первое увлечение историей, которое было связано с местным музеем археологии и этнографии. Спустя много лет Пиотровский вспоминал:

« Мне очень хотелось работать сторожем в музее, но родители не позволили, что меня сильно огорчило. Тогда я не знал, что впоследствии стану «сторожем» самого крупного в стране музея. Но, несомненно, интерес к древности у меня уже начался в Оренбурге. »

К началу 1921 года семья Пиотровских вернулась в Петроград. В 1922 году на экскурсии в Эрмитаже юный Борис познакомился с сотрудницей Отделения древностей, египтологом Н. Д. Флиттнер, которая пригласила мальчика к себе на занятия по египетской иероглифике. Три года спустя Борис Пиотровский поступил на факультет языковедения и материальной культуры (потом - историко-лингвистический факультет) Ленинградского университета. За пять лет обучения он прослушал лекции и работал в семинарах крупнейших учёных того времени: академиков С. Ф. Платонова, Н. Я. Марра, С. А. Жебелёва и Е. В. Тарле. В числе его учителей были И. Г. Франк-Каменецкий, Б. М. Эйхенбаум, В. В. Струве, С. Я. Лурье, Б. В. Фармаковский, Н. Н. Томасов и А. А. Спицын. В университетские годы главный интерес Бориса Пиотровского стал фокусироваться на занятиях археологией, чему способствовало сильное влияние его главного учителя тех лет - заведующего археологическим отделением профессором А. А. Миллером (1875-1935). В 1929 году Пиотровский поступил на работу в Академию истории материальной культуры как младший научный сотрудник, причём в Сектор языка как фактора истории материальной культуры, руководителем которой был академик Н. Я. Марр. После окончания университета в 1930 году по совету Марра Пиотровский изменил направление своих исследований: вместо древнеегипетской он стал заниматься урартской письменностью. И уже в том же 1930 году состоялась первая экспедиция молодого учёного в Закавказье.

Спустя год при поддержке Марра Пиотровский без прохождения аспирантуры стал работать в Эрмитаже на должности младшего научного сотрудника. С 1930 года Пиотровский принимал участие в научных экспедициях в Армению, целью которых были поиск и изучение следов урартской цивилизации. В 1938 года без написания кандидатской работы (лишь по положительному отзыву Флиттнер, подтвердившему его соискательство) ему была присуждена степень кандидата исторических наук.

Начало Великой Отечественной войны застало Пиотровского в экспедиции. Вернувшись в Ленинград, он пережил блокадную зиму 1941-1942 годов, а затем с группой сотрудников Эрмитажа, возглавляемой И. А. Орбели, эвакуировался в Ереван. В годы войны Пиотровский не прекращал научную работу, результатом которой стала его первая книга «История и культура Урарту» (1943), которая принесла автору славу одного из крупнейших специалистов по истории Закавказья.

30 января 1944 года в Академии наук Армянской ССР состоялась защита докторской диссертации Бориса Борисовича. В том же году Пиотровский женился - на Рипсимэ Джанполадян и в скором времени стал отцом. Тогда же учёный получил свою первую правительственную награду - Медаль «За оборону Ленинграда». В 1945 году Б. Б. Пиотровского избрали членом-корреспондентом АН Армянской ССР, а в 1946 году ему была присуждена Сталинская премия второй степени в области науки и техники за книгу «История и культура Урарту».

Вернувшись в 1946 году в Ленинград, Борис Борисович начал читать курс археологии для студентов восточного факультета ЛГУ. Тщательно проработанные конспекты для лекций позволили Пиотровскому в скором времени на их основе выпустить книгу «Археология Закавказья» (1949).

С 1949 года Пиотровский стал заместителем директора Эрмитажа по научной части. В период гонений на академика Н. Я. Марра Пиотровский старался дистанцироваться от идеологических кампаний и посвящал большую часть времени раскопкам холма Кармир-Блур. Нейтральное положение в борьбе с «марризмом» позволило Борису Борисовичу сохранить пост заместителя директора, тогда как место директора после отстранения И. А. Орбели занял М. И. Артамонов. С 1 мая 1953 года Пиотровский перешёл на постоянную работу в Институт истории материальной культуры, возглавив его Ленинградское отделение. В 1964 году был назначен директором Эрмитажа (на место отстранённого Артамонова), и проработал в этой должности больше 25 лет. В 1990 году он остро переживал судьбу Эрмитажа, намечавшегося двоевластия в его управлении. Нервное напряжение стало причиной инсульта, а несколько месяцев спустя, 15 октября 1990 года, Бориса Борисовича Пиотровского не стало.

Похоронен на Смоленском православном кладбище в Санкт-Петербурге.

Борис Борисович Пиотровский родился 1 (14) февраля 1908 года в Санкт-Петербурге в семье потомственных дворян. После того как глава отец получил назначение инспектором классов Неплюевского кадетского корпуса, семья Пиотровских переехала в Оренбург, где и провела первые годы революции и гражданской войны. В Оренбурге Борис проходил обучение в гимназии. К этому же периоду его жизни относится и первое увлечение историей, которое было связано с местным музеем археологии и этнографии. Спустя много лет Пиотровский вспоминал:

К началу 1921 года семья Пиотровских вернулась в Петроград. В 1922 году на экскурсии в Эрмитаже юный Борис познакомился с сотрудницей Отделения древностей, египтологом Н. Д. Флиттнер, которая пригласила мальчика к себе на занятия по египетской иероглифике. Три года спустя Борис Пиотровский поступил на факультет языковедения и материальной культуры (потом - историко-лингвистический факультет) ЛГУ. За пять лет обучения он прослушал лекции и работал в семинарах крупнейших учёных того времени: академиков С. Ф. Платонова, Н. Я. Марра, С. А. Жебелёва и Е. В. Тарле. В числе его учителей были И. Г. Франк-Каменецкий, Б. М. Эйхенбаум, В. В. Струве, С. Я. Лурье, Б. В. Фармаковский, Н. Н. Томасов и А. А. Спицын. В университетские годы главный интерес Бориса Пиотровского стал фокусироваться на занятиях археологией, чему способствовало сильное влияние его главного учителя тех лет - заведующего археологическим отделением профессором А. А. Миллером (1875-1935). В 1929 году Пиотровский поступил на работу в Академию истории материальной культуры как младший научный сотрудник, причём в Сектор языка как фактора истории материальной культуры, руководителем которой был академик Н. Я. Марр. После окончания университета в 1930 году по совету Марра Пиотровский изменил направление своих исследований: вместо древнеегипетской он стал заниматься урартской письменностью. И уже в том же 1930 году состоялась первая экспедиция молодого учёного в Закавказье.

Начало Великой Отечественной войны застало Пиотровского в экспедиции. Вернувшись в Ленинград, он пережил блокадную зиму 1941-1942 гг., а затем с группой сотрудников Эрмитажа, возглавляемой И. А. Орбели, эвакуировался в Ереван. В годы войны Пиотровский не прекращал научную работу, результатом которой стала его первая книга «История и культура Урарту» (1943), которая принесла автору славу как одному из крупнейших специалистов по истории Закавказья.

30 января 1944 года в Академии наук Армянской ССР состоялась защита докторской диссертации Бориса Борисовича. В том же году Пиотровский женился - на Рипсимэ Джанполадян и в скором времени стал отцом. Тогда же молодой учёный получил свою первую правительственную награду - Медаль «За оборону Ленинграда». В следующем году череда признаний продолжилась - Пиотровского избрали членом-корреспондентом АН Армянской ССР, а в следующем году присудили Сталинскую премию второй степени в области науки и техники за книгу «История и культура Урарту».

Вернувшись в 1946 году в Ленинград Борис Борисович начал читать курс археологии для студентов Ленинградского государственного университета. Тщательно проработанные конспекты для лекций позволили Пиотровскому в скором времени на их основе выпустить книгу «Археология Закавказья» (1949).

С 1949 года Пиотровский стал заместителем директора Эрмитажа по научной части. В период гонений на академика Н. Я. Марра Пиотровский старался дистанцироваться от идеологических кампаний и посвящал большую часть времени раскопкам холма Кармир-Блур. Нейтральное положение в борьбе с «марризмом» позволило Борису Борисовичу сохранить пост заместителя директора, тогда как место директора после отстранения И. А. Орбели занял М. И. Артамонов. С 1 мая 1953 года Пиотровский перешёл на постоянную работу в Институт истории материальной культуры, возглавив его Ленинградское отделение. В 1964 году был назначен директором Эрмитажа на место отстранённого Артамонова, где проработал около 20 лет. В 1990 году он остро переживал судьбу Эрмитажа, намечавшегося двоевластия в его управлении. Нервное напряжение стало причиной инсульта, а несколько месяцев спустя, 15 октября 1990 года, Бориса Борисовича Пиотровского не стало.

В 1992 году в Санкт-Петербурге на доме 25 по наб. реки Мойки, в котором жил Пиотровский, была установлена мемориальная доска.

Признание и награды

Герой Социалистического Труда с вручением знака особого отличия - золотой медали «Серп и молот» и ордена Ленина (1983)
Орден Ленина (1968)
Орден Ленина (1975)
Орден Октябрьской революции (1988)
Орден Трудового Красного Знамени (1945)
Орден Трудового Красного Знамени (1954)
Орден Трудового Красного Знамени (1957)
Медаль «За оборону Ленинграда» (1944)
Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970)
Заслуженный деятель искусств РСФСР (1964)
Заслуженный деятель науки Армянской ССР (1961)
Орден искусств и литературы степени командора (1981, Франция)
Орден Кирилла и Мефодия I степени (1981, НРБ)
Орден «Pour le merite fur Wissenchaften und Kunste» (1984, ФРГ)
Юбилейные медали СССР

Член-корреспондент Британской академии (1967)

Источник

В. Ю. Зуев Борис Борисович Пиотровский // Портреты историков: Время и судьбы.. - Москва: Наука, 2004. - Т. 3. - С. 236-268.