Что такое рязанский сахар. Рязанский сахарок от путина - странник

У меня есть приятель, который в 1999 году и до недавнего времени проживал в том самом доме, где 22 сентября того года, в подвале, обнаружили мешки со взрывчаткой, позже объявили что это были учения. Тогда ему было десять лет, я попросил рассказать, что он помнит о тех событиях.

--Сколько тебе было в 1999 году?

-- 10 лет было

Взрывы домов закончились на рязанском инциденте, помнишь что-нибудь до событий, произошедших с тобой 22 сентября?

--Я отлично помню, что в стране происходило…

--Ты потом об этом узнавал или действительно помнишь?

--Я тебе скажу, как население на это все реагировало…

--Про все население не надо, скажи, как ты на это реагировал, родители тогда разговаривали на эту тему?

--Конечно, разговаривали, все об этом разговаривали, вся страна об этом разговаривала. Все были напуганы, все это обсуждали. Я помню момент один, со школы возвращался домой, вижу, машина подъехала к дому с мешками, поднялся на балкон, посмотрел в кузов, кузов открытый был, «зилок» какой-то подъехал…

--Окна выходили внутрь двора?

--Нет, отдельная лестничная клетка, общий балкон…

--Когда ты увидел эту машину, это задолго до того как дом «заминировали»?

--Точно не помню, может быть дней за десять до этого. Меня реально напугала машина, ну просто привезли какие-то стройматериалы, не знаю, что там было, цемент или что, ремонт кто-то делал. Смотрю с балкона, кузов открытый там, мешки, иду, говорю родителям, что мешки какие-то привезли. Вся страна боялась, нам же говорили «будьте бдительны»

--Это было уже после (взрывы домов)?

-- Да, дома уже взрывались

--Сказал родителям, они как отреагировали?

--Сходили, посмотрели, да, действительно, кто-то из жителей дома закал стройматериалы, им привезли

--Хорошо, с тем, что происходило до «учений» понятно, потом все это происходит, что помнишь?

--Расскажу, как происходило…

--И ты хорошо помнишь все?

--Все отлично помню. Я с родителями был дома и очень сильно стучали ногой в дверь, с такой силой, что чуть ли дверь не выбили, и было слышно, что не только в нашу дверь стучали. Естественно дверь открыли, спросили кто, полиция была, тогда еще милиция, говорят: «все на выход дом заминирован». Страшно было, меня аж затрясло, мы оделись, осень была, прохладно, ну вот как сейчас погода…
Ну вот, выбежали, кто в чем был, помню еще, не смотря на то, что так сильно долбили в дверь, мы вышли на лестничную клетку, соседи все выходят, одних соседей нет. Оказалось, что все равно не услышали, может быть, телевизор громко работал или еще что-то, потом все-таки вышли. Все из дома выбежали, мы даже документы не успели взять.

--Мы это ты, мать, отец?

--Да. Никто же не мог тогда представить что это какие-то учения или что-то еще, все видели по телевизору как дома взрываются. Все, как только услышали-- рванули сразу из дома. Вышли из дома, довольно долго стояли у дома, часа два, наверное, отвели нас метров на пятьдесят, стояла милиция, машины милицейские…

--И ты там тоже с родителями стоял?

--Конечно, а куда мы пойдем, никто же не знал что действительно это серьезно, думали сначала, что пошутил кто-то, все испугались, может быть это ложная тревога. Милиция очень быстро, оперативно сработала, очень быстро всех вывели, оцепили территорию, отогнали, правда, я не знаю, пятьдесят метров это конечно маловато, но видимо, насколько смогли оцепить, на столько людей отвели. Съехались они со всего города, милиции тьма была, очень много людей было, вызвали саперов, начали дом обыскивать. По квартирам никто не ходил, ходили лестничные клетки смотрели, мусоропровод. Все стояли, думали сейчас минут 20 и обратно запустят.

Тогда сообщали, что руководство всех силовых структур подъехало, ты в тот момент, понятно, не мог понимать кто обычный милиционер, кто руководство…

--Да, но народу много было, их много приехало.

--Кто-нибудь из вас наблюдал за этим процессом?

--Нет, но то, что от туда, что-то выносили, это был факт и это никто не скрывал, это видели.

--А сообщил, позвонил в милицию…

--Житель дома позвонил

--Ты знал его, общался с ним?

--Нет, дом многоквартирный, жильцов много, родители тоже не общались

--Вас спустили вниз, вы находились за оцеплением, видели, как мешки выносили?

--Видел кто-то из толпы, я лично не видел

--После этого вас уже отправили в «Октябрь»?

--Нет, подъехали автобусы, прохладно было, «Икарусы», перед домом старый троллейбусный круг, там поставили автобусы, чтобы народ не мерз, могли зайти погреться. Мы пошли в автобусе посидели, никто понятия не имел, когда они там закончат. Потом сказали, что нельзя вам в ближайшее время домой возвращаться, кто может, идите к знакомым, родственникам, уже поздно ночью это было, открыли кинотеатр «Октябрь». Пошли в этот «Октябрь», знакомые недалеко жили, но ночью так сразу, не припрешься, пока дозвонились… тогда не то время было, когда телефоны у всех. Недолго там находились, отец позвонил знакомым, пошли у них переночевали.

--В «Октябре» много людей было?

-- Человек, наверное, тридцать, может быть больше

--В «Октябре» были представители власти, может быть, силовых структур?

--Не знаю, не могу вспомнить.

--Когда домой вернулись?

--На следующий день, часов в восемь утра, может быть в девять, дом уже весь прочесали, всех обратно запустили. Хотя когда еще сидели в автобусах, разрешили зайти домой, взять документы. В школу на следующий день не пошел, родители выходной устроили. Наехало журналистов много.

Одна очень интересная вещь… какой мерзости люди бы не были, а вот такого вот я нигде не видел, почему-то про это никто не говорил и по тв не показывали…

--Про что?

--Следующим же утром приехал «хаммер» на старый круг троллейбусов и всем раздавали оранжевые шарики с надписью К.(название магазина одежды) В этот день говорили, что это была несостоявшаяся попытка теракта, люди все в шоке и тут приезжает машина, рязанский магазин решает рекламную компанию себе устроить, раздают всем эти шарики, люди чуть не погибли… Магазин этот, до сих пор есть, джинсы там продавали, продают.

--Я не слышал про это, фотографий тоже не видел

--Нас снимал телеканал, дети пришли со всей «песочни» [Дашкого-Песочня, крупнейший «спальный» район города] телевидения никто никогда в жизни не видел, тарелки спутниковые во дворе, куча оборудования, интересно было посмотреть, все в кадр хотят попасть, стоит корреспондент и говорит всем «шарики уберите, а то снимать не будем»

--ужас какой

--ужас, да, рязанский магазин, устроил себе рекламную акцию. Мне шарик даже не достался, они закончились. Чуть не убили, а шарик не достался.

--Поздравили, можно сказать, со вторым днем рождения, шарики подарили

--Всему надо знать меру

--Это на следующий день уже было?

--С утра корреспонденты приехали, машины с утра…

--Шарики-то эти?

--Да, шарики с утра прям раздавали.

--Но не во дворе, а на кругу?

На кругу, кто их во двор пустит, там во дворе не встать, во двор только машины телевидения пускали. Никогда в К. ничего, кстати, не покупал, и даже желания нет.

--То есть ты в К. и сейчас не пойдешь?

--И сейчас нет, да пошли они...

--Я теперь тоже буду знать, теперь тоже в К. не пойду. Когда вас пустили домой, подвал закрыт был или нет?

--По-моему, его опечатали

После этого происходило что еще? На НТВ программа тогда вышла, ездил кто-то из родственников, может быть соседи, с которыми общались?

--Родственники ездили, со мной в одном доме живут, тетя

- -Какие впечатления у нее были от той поездки, довольна была?

--Нет, конечно, не довольна. Она особо не рассказывала, ну что показывали по тв, то и было, никто ничего не вырезал

Тогда НТВ еще нормальным было… Велось расследование, жильцам сообщалось что-то об этом, письма какие-то, может быть, присылали?

--Говорили что это учения, приезжал кто-то, встреча с жильцами, во дворе, но точно не помню

--Компенсации были какие-нибудь?

--Ничего не было, вообще ничего. Какие компенсации если сказали что учения. На живых людях…

Нет, ну если даже учения, вы такие молодцы, так быстро отреагировали, так слаженно себя повели, такое пережили…

--Не было такого, никто, насколько я знаю, в суд не подавал. Ты когда-нибудь слышал об учениях, которые проводятся на живых людях... тем более, когда проводят учения надо учитывать… с кем-то может инфаркт случится…

--Ни с кем не случился?

--По-моему никто не умер, может потом с кем и случился, кто теперь знает

--В тот момент я имею в виду

--Нет, ничего такого не помню

Какие ощущения, если ты не веришь в версию учений, понимать что тебя чуть ли не убили, таймер на взрывателе стоял на половину шестого утра…

--Так и понимать, спасибо милиции, спасибо тем людям, которые позвонили в милиции. Ощущение что тебе повезло в жизни, что жив остался, что был твой день.

--Твой день для целого дома… «ФСБ взрывает Россию» читал?

--Слышал о Литвиненко, читал некоторые статьи, документальный фильм смотрел.

Как ты считаешь, ФСБ, спецслужбы, могли быть причастны, к случаю в Рязани, к взрывам домов в Буйнакске, Москве, Волгодонске?

--Возможно, что да.

--Как считаешь, сколько терактов после 22 сентября 1999 года? За исключением юга России

--Штук двадцать, наверно.

(С 1991 по декабрь 2012-- 1896 террористических актов в России, за исключением двух взрывов в Волгограде в воскресенье 29 и понедельник 30 декабря-- The Guardian )

--Как ты думаешь, возможны сейчас теракты подобные тем, что были?

--Да, конечно

--То есть это будет продолжаться?

--Конечно, будет

--Не знаю, что у тебя еще спросить, чай с сахаром пьешь?

--С сахаром

-- С настоящим?

--С самым настоящим, сахара не боюсь, мешки с сахаром меня тоже не пугают. Хотя когда их вижу, вспоминается, что раньше модно было в дома мешки с сахаром привозить…

--Потом были еще какие-то события связанные с тем инцидентом, журналисты может быть?

--Да, было такое, и не через один год приезжали. Мама возвращалась домой, не из российских СМИ, но из какого издания или газеты не помню. Стоял возле подъезда спрашивал у жителей, что можете вспомнить, как ты сейчас спрашиваешь.

--Потом еще приезжали?

--Нет, потом интерес-то к этому закончился

Тогда тебе было 10 лет, ты жил в том доме, в тот день находился там, все хорошо запомнил, но есть поколения, которые выросли, те, кому сейчас пятнадцать, двадцать лет, и кто-то из них вообще ничего об этом не знает и стоит ли вообще говорить об этом, о «Рязанском сахаре»?

--Наверное да, если человеку интересно знать место его города в новейшей истории, то конечно да, этот случай был одним из самых громких из того что вообще в Рязани происходило. За пятнадцать лет, какой у нас еще скандал такой произошел?

Считаешь, что люди должны об этом знать, об этом помнить? Старшее поколение оно наверняка об этом знает и помнит, молодому-- компьютерные игры, купить новый iPhone…

--В нашей стране каждый день такой[крайне плохой случай] происходит, что помнить о каждом-- не одного жесткого диска не хватит. Да и о чем помнить, об учениях? У меня на работе каждые три месяца учения проходят. Выводов же до сих пор нет, есть официальная версия учений, об учениях помнить? Если брать в комплексе о происходящем в то время в стране, то должны знать.

Человека, который в свое время цинично соучаствовал в коммунистическом и палестинском терроре со стороны КГБ.

Надо ли удивляться, что уже через месяц, в сентябре 1999 года, по России стали взрываться дома: Волгодонск, Буйнакск, Москва. Где-то были грузовики с тоннами взрывчатки, припаркованные у дома.

В Москве мешки просто подкладывали в подвал с таймером на ночное время (чтоб побольше жертв) . Начался террористический кошмар, какого Россия еще никогда не видела.

Именно в сентябре 1999 г. в России стало широко известно слово гексоген, до того знакомое лишь спецам по взрывному делу. Гексоген – мощнейшая взрывчатка, по виду напоминающая сахарный песок. В чистом виде не используется (опасно), только как добавка к другим взрывчатым веществам. Например, к тротилу.

Тротил бывает в шашках, а бывает в сыпучем виде. В последнем случае называется «чешуированным» и по виду напоминает мелкую вермишель (хлопья) желтоватого цвета. Именно из тротила с гексогеном и состояла «московская смесь», которой подорвали дома на ул. Гурьянова и на Каширке в сентябре 1999 г. Сахар с вермишелью.

В подрывах домов обвинили чеченцев, и тогда же в сентябре 1999 началась вторая чеченская война. На выборы Путин, доселе никому не известный чекист из бандитского Петербурга, шел уже как «полководец» и спаситель страны от чеченского террора. Сахар с вермишелью сработал.

Зловещие взрывы домов тогда вызвали реальный ужас. В сентябре 1999 в Москве люди массово дежурили в подъездах по ночам, сами обыскивали подвали, чердаки. Гаишники буквально накидывались на любую проезжавшую «Газель» (ходили слухи, что мешки развозят на «Газели» к местам подрыва) .

По телевизору крутили фотороботы каких-то кавказцев, которых вот-вот должны были взять, но они опять ускользали. Все узнали про Ачимеза Гочияева, который якобы и развозил мешки с «сахаром» по домам, а потом как сквозь землю провалился (его так и не нашли до сих пор) .

Кошмар со взрывами прекратился резко и внезапно. 22 сентября 1999 г. таинственные террористы-подрывники допустили прокол. Первый и последний раз. После чего дома больше не взрывались.

Это случилось в Рязани вечером 22.09.1999. Обшарпанная 12-этажная панелька в рабочем районе Дашково-Песочня, на ул.Новоселов 14/16, должна была взлететь на воздух в 5:30 утра вместе со всеми жильцами.

Однако помешал случай. Местный житель, водитель автобуса Алексей Картофельников, приехав поздно с работы, заметил незнакомых людей, заносивших какие-то мешки в подвал, и на всякий случай вызвал милицию.

Картофельников позднее в эфире НТВ описывал содержимое мешков как «какие-то гранулы», по преимуществу - «вермишель» желтоватого цвета, мелко порезанную. Вермишель - именно так выглядит тротил в измельченном (чешуированном) виде. Ну а гранулы - это уже ближе к гексогену.

Минут через 15 на место примчались взрывотехники, МЧС, ФСБ, высокое начальство из областного УВД. Газоанализатор показал присутствие паров гексогена. Московская смесь?!

Жильцов в считанные минуты выгнали из квартир на улицу чуть ли не в ночных рубашках. Абсолютно все местные службы, включая рязанское управление ФСБ, восприняли ситуацию как попытку теракта. Новость облетела всю страну.

По ТВ был показан фоторобот подозреваемых, все центральные телеканалы России сообщили о предотвращенном взрыве жилого дома. Наутро 23.09.1999 пресс-служба МВД РФ официально сообщила о найденной в Рязани взрывчатке на основе гексогена.

Сам город в это время стоял на ушах, перекрыли все въезды-выезды, искали трех террористов - двое мужчин и одна женщина.

И нашли. На третий день съемная квартира, где они прятались, была установлена. Готовилось задержание (по другим данным 24.09.1999 их уже задержали) .

И тут примерно в полдень 24 сентября на экранах ТВ появился Патрушев - путинский кореш по Петербургу, в то время - директор ФСБ.

Сказать, что это был шок – ничего не сказать. Патрушев заявил, что террористы в Рязани – сотрудники ФСБ, это были «учения» по проверке бдительности, а в мешках был не гексоген, а сахар.

Тот самый Патрушев, да. Ну, за , миллионы , можно и убить человек 300 работяг в пролетарских районах.

Рассказ Патрушева об «учениях ФСБ» уже тогда, вызвал, мягко говоря, недоверие. Получалось, что ФСБ проводило учения в жилом секторе, о которых никто не знал, десятки людей провели ночь на улице, было возбуждено реальное (не учебное) уголовное дело по статье «Терроризм».

Да и сообщил Патрушев об учениях только тогда, когда врать дальше возможности не было – исполнители были обнаружены рязанскими ментами и чекистами (которые были не в курсе «учений») .

От ФСБ требовали подробностей – предоставить план учений, приказ на их проведение, кто были три исполнителя и т.д. Попытку дать хоть какое-то объяснение инциденту ФСБ предприняло через полгода, 22 марта 2000 г.

В этот день в Москве прошла пресс-конференция ветеранов подразделений «Альфа» и «Вымпел». Там выступил вот этот персонаж, бывший командир спецназа «Альфа» генерал Геннадий Зайцев.

Вот он в бытность на службе:

С Путиным в Кремле в 1999 г.:

С бандитами из подольской ОПГ (она крышуется спецназом ФСБ):

Короче, заслуженный ГБ-ветеран. И вот на пресс-конференции 22.03.2000 г. он поведал, что учения с рязанским сахаром проводила спецгруппа ФСБ из Москвы с участием людей из отряда «Вымпел» (профессиональные диверсанты) .

Спецгруппа выехала в Рязань в тот же день (22.09.1999) «ближе к вечеру», купила охотничий патрон в магазине «Кольчуга» (для муляжа детонатора) и три мешка сахара на базаре. «Злополучный сахарный песок, впоследствии названный некоторыми СМИ гексогеном, был куплен спецгруппой на местном базаре», - заявил Зайцев.

Пары гексогена в подвале он объяснил тем, что эксперты «нарушили элементарные правила и воспользовались грязными приборами, на которых были остатки взрывчатых веществ от предыдущей экспертизы».

То есть накануне они уже работали где-то с гексогеном (интересно где?) и забыли приборчик протереть. Вот такие истории от генерала Зайцева. Плюс к рассказам от генерала Патрушева.

Генерал Зайцев, прослуживший в КГБ всю жизнь, наверняка, слышал старый принцип: легенда должна быть непроверяемой. Если нет, надо использовать другую легенду. Но что-то легенды у товарища Зайцева и товарища Патрушева никак не клеятся.

Вот он, тот самый эксперт Юрий Ткаченко (справа) , начальник инженерно-технического отделения в УВД, который выезжал на вызов в Рязани.

Через неделю после инцидента с «сахаром» Ткаченко был премирован за мужество при выполнении служебного долга. Через полгода появилась версия о грязном приборе. Где его запачкали гексогеном накануне, никто объяснить так и не мог (не было таких экспертиз) .

А еще через год (в 2001 г.) Ткаченко заставили публично заявить, что он вообще НЕ пользовался газоанализатором при экспертизе (на запах определял, видимо) . Это называется - заврались. То прибор - грязный, то вообще прибора не было.

Отдельный вопрос про мешки с «сахаром», купленные чекистами на базаре (если верить генералу Зайцеву) .

Если помните, житель дома Алексей Картофельников, который и вызывал милицию тогда, в эфире канала НТВ 24 марта 2000 г. описывал содержимое мешков, в основном, как «вермишель» желтоватого цвета. Зайцев давал пресс-конференцию на два дня раньше (22 марта) и про это, конечно, не знал. И повторил версию Патрушева про мешки с сахаром…

Так что ж купили чекисты на базаре? Вермишель или сахар? Или в спецназе ФСБ сахар от вермишели отличить не могут? А если там была смесь, где они её смешивали – в «Жигулях», на которых подкатили к дому на ул.Новоселов? Или, может, прям на базаре? – А может, чекист Зайцев просто заврался?

В общем, как говорил Березовский, «серый кардинал» при Ельцине:

Жаль, что это прозрение пришло к нему слишком поздно…

https://www.youtube.com/watch?v=436Ukc5SHqw

Кроме непосредственно самого содержания передачи обращает на себя внимание то, какой является разница не только между «тем» НТВ и «этим» НТВ (это очевидно), между «тем» российским телевидением и нынешним, но и между российскими гражданами 1999-2000 гг. и 2015-2016 гг. Налицо результат 16-летней .

Николай Николаев о программе «Рязанский сахар»
В 2000 году телекомпания НТВ по инициативе журналиста Николая Николаева провела независимое расследование т.н. «рязанских учений» 22 сентября 1999 г.
После предотвращения взрыва в Рязани на коллегии МВД отчитывался Владимир Рушайло, тогдашний министр внутренних дел и глава антитеррористической комиссии. Рушайло поблагодарил сотрудников спецслужб, предотвративших теракт в Рязани.
Однако спустя несколько минут директор ФСБ Патрушев в личной беседе с Николаевым заявил, что в Рязани проводились «учения».
Во время передачи, посвященной предотвращению теракта, где жители злополучного дома призвали силовиков к ответу, представители ФСБ не смогли дать внятных и убедительных объяснений. В то же время ФСБ завела «уголовное дело» против абстрактного террора.
После выхода передачи в эфир представители ФСБ пытались угрожать Николаеву, также началось его преследование. Николаеву пришлось временно покинуть Россию.
http://www.putinavotstavku.org/material.php?id=4E725593BFE28

Гексоген и правда не сахар
Что происходило за рамками программы «Рязанский сахар» и как ФСБ пыталась сорвать независимое расследование
Тему рязанских учений и неубедительного оправдания руководства ФСБ, которое уверяло, что в мешках, заложенных под домом на улице Новоселов, был сахар, начинала «Новая газета». В начале 2000 года наш корреспондент, выехав в Рязань, говорил с экспертом-взрывотехником, который одним из первых прибыл на место учений и определил, что в мешках был гексоген («Новая газета» № 6, 8 за 2000 год). А вскоре нашим сотрудникам удалось найти и солдата-десантника, который на территории военной части под Рязанью охранял склад с гексогеном, упакованным в мешки, как сахар (№ 10 за 2000 год). Свидетельство солдата было записано на диктофон.
После публикации разразился грандиозный скандал. Весь караул и взрывотехника отправили в Чечню. По официальным телеканалам развернули целую кампанию. Выступали генералы. Сначала военные отрицали наличие солдата и склада. Затем признали, что солдат и склад реальны, но решительно отмели гексоген в мешках.
Еще более интересное продолжение получила эта история после того, как НТВ и Николай Николаев провели свое независимое расследование.
* * *
Конец сентября 1999-го. Невыспавшаяся, словно вжавшаяся в землю и ставшая ниже Москва. Ночи ждали с ощущением предстоящего испытания страхом. Один вопрос: где? На чердаке, в подвале, за батареей в подъезде, на сиденье припаркованной во дворе машины?
К утру этот вопрос уже будет дубасить по вискам с равномерностью метронома, заставляя считать каждую секунду, еще не похищенную невидимым включенным таймером… Очередная нервозная полудрема позади. Хлопают двери подъездов, дома пустеют. Все, теперь вряд ли взорвут.
* * *
Расширенная коллегия МВД в министерском здании на Житной началась с демонстрации повышенных мер безопасности. Редакционные машины оставлять поблизости запретили.
В Министерстве внутренних дел за работой тележурналистов наблюдают специально выделенные для этой цели милицейские офицеры. В вестибюле здания зачем-то установлена статуя Фемиды. Милиционеры, судя по всему, сами не очень понимают, какое к ним отношение имеет эта скульптура, и снимать ее операторам категорически запрещают. Охраняют правосудие.
Мероприятие, которое накануне запланировали для показа в новостях, выдалось паркетно-протокольное. После стольких трагедий начавшейся осени никто из телевизионщиков не ждал в этот день, 24 сентября, никаких сенсаций. Но череда случайностей уже закрутилась в тугую пружину, нужно было только качнуть висящий в тревожном воздухе невидимый маятник, чтобы пошло новое время.
С трибуны отчитывался — не столько перед коллегами, сколько перед журналистами — тогдашний министр внутренних дел Владимир Рушайло. После взрывов домов он был назначен еще и руководителем антитеррористической комиссии. В президиуме в только им понятном порядке расположился весь цвет силовиков и представителей других ведомств. Глава ФСБ Патрушев задумчиво и строго смотрел в зал с почетного места на сцене.
Монотонность речи министра неожиданно утонула в шиканье многочисленных корреспондентов. Они заерзали в отведенном для прессы ряду и, поворачивая головы к своим отрешенным операторам, шипели: «Снимай, снимай!».
Рушайло заговорил о совместных с контрразведчиками успехах. В Рязани удалось предотвратить масштабный теракт. Три мешка взрывчатого вещества на основе гексогена с включенным таймером и подсоединенным детонатором извлекли из подвала многоэтажного жилого дома…
По традиции во время перерыва все журналисты идут пить кофе. В МВД — своя выпечка и относительно недорогие бутерброды.
Недосып и неутоленный голод — раздражающая комбинация. По моей еле слышной просьбе оператор стал демонстративно собирать штатив, давая понять другим журналистам, что мы не только не пойдем в буфет, а вообще уезжаем в «Останкино», не дожидаясь окончания коллегии.
Есть в МВД коридор, который ведет в офицерскую столовую. Сейчас туда и пригласят привыкший к регулярному питанию президиум. От входа в этот охраняемый от журналистов коридор до ступеней столовой — метров тридцать. Рассчитывать можно было лишь на то, что, остановившись возле несущего здесь пост милиционера, удастся проорать тому, кого выбрал для будущего репортажа, свою нижайшую просьбу дать интервью. Надежда слабая. Как правило, желание генералов мелькнуть на экране легко гасится выделяемым желудочным соком.
Мой истошный крик с мольбой сказать пару слов для НТВ все же остановил Патрушева и заставил подойти к устроенной на него засаде.
Как всегда, начал с необязательного, дежурного вопроса. Но пружина без моих ухищрений, оставляя острые края, сорвавшись, оборвалась. Нужно было понять, почему Рушайло не известно о том, что сейчас сообщил Патрушев.
На фоне гибельности последних недель и только что преданная огласке рязанская сенсация, и перспектива неизбежного скандала между ФСБ и МВД выглядели очень мрачно.
А дословно о теракте в Рязани Патрушев тогда сказал следующее:
— Думаю, что не совсем четко сработали — это были учения, там был сахар, а не гексоген.
Время — 13.10, ближайший новостной эфир — в 14.00. Пауза, возникшая на другом конце телефонной линии, не оставляла надежд. Если сейчас главный редактор скажет «нет», про все услышанное нужно будет просто забыть.
Но главред сказал мне: «Если ты записал все, о чем говоришь, то мы ждем этот синхрон на эфир в 14.00».
* * *
В 14.15, сразу после выпуска новостей, информационные агентства наперегонки тиражировали интервью Патрушева, одинаково предваряя его словами: «Как сообщил нашему корреспонденту директор ФСБ…». Многих из этих корреспондентов я знал лично. Но взаимоотношения на работу не распространялись. Если телевидение сообщает новость, еще не известную информационным агентствам, то зачем платить деньги их работникам?
Классический случай. Году в 94-м разыграли Эрнеста Мацкявичюса, тогда работавшего корреспондентом. Он, наивный, спросил у коллег: не знает ли кто-нибудь, как по-казахски произносится «парламент»? Хотел вставить это слово в свой репортаж. Тут же угодливые корры с каменно серьезными лицами, не отрываясь от компьютеров, дали ему ответ: тырмандыр. Этот марсианский перевод под общий хохот через час прозвучал из телевизора. Мацкявичюс потом объяснялся. Начальники пытались делать грозный вид, но давились от смеха. А наутро в редакции одной серьезной газеты была летучка, и Мацкявичюса как корреспондента, глубоко изучившего тему (даже казахское слово знает!), газетные руководители поставили в пример всем собравшимся…
Людей, многие из которых уже готовились ко сну, молодых и старых, детей с мокрыми после купания головами, даже лежачих инвалидов неподдельно нервничавшие милиционеры заставляли покидать квартиры. Уже утром настоящий генерал, начальник Рязанского управления ФСБ, объявил разместившимся в соседнем кинотеатре эвакуированным, что в подвале их чудом уцелевшего дома найдено такое, что позволяет их всех назвать спасенными и поздравить со вторым днем своего рождения. Поэтому, когда спустя несколько дней объявили об успешных учениях в Рязани, те, на ком якобы проверяли гражданскую бдительность и отрабатывали чекистскую оперативность, в это не поверили.
С сомнением к этому отнесся и тогдашний министр Рушайло. Однако это недоверие бумерангом вернулось в его ведомство на Житной, и затем в считаные годы чекисты без боя захватили ключевые посты, оставленные милицейскими генералами…
Люди сразу же соглашались принять участие в «Независимом расследовании». Чувствовалось, что после той ночи их отношение к жизни изменилось. Учебно или по-настоящему избежав смерти, теперь они отчаянно хотели знать правду.
Невольные участники учений хотели разговаривать в студии с представителями ФСБ. Но уже через несколько дней жильцы дома, ставшего неизвестно по чьему выбору наглядным пособием, были готовы к откровениям — при любом составе участников передачи. И вот почему. Перед дверями квартир рязанцев под видом социальных работников все чаще стали появляться энергичные типчики, дававшие понять, что в дальнейшем коммунально-бытовые улучшения будут возможны только в том случае, если собравшиеся поехать в останкинскую студию откажутся от поездки.
Типчики сообщили своему фээсбэшному начальству о том, что мы привезем на двух автобусах из Рязани около шестидесяти человек, которые примут участие в «Независимом расследовании». На Лубянке приняли решение: с народом поговорить. Это журналистов можно послать подальше… Здесь же ситуация стала развиваться по опасному для чекистского ведомства сценарию. Сотрудникам распределили роли и дали указание: до последнего отстаивать в студии версию об учениях, при этом ссылаясь на необходимость и, главное, законность такого эксперимента.
И все же они были уверены, что программы не будет — испугаемся последствий. Телекомпания и без того готовилась к обороне. Некоторые журналисты уже выбросили белые флаги и, выбрав на пульте вторую кнопку, после вчерашнего «нет» стали говорить беспроигрышное «да». Скоропостижно ушел главный редактор.
О том, что был звонок с самого остроконечного верха с просьбой не проводить «Независимое расследование» по рязанским событиям в канун выборов президента-преемника, я узнал от своих начальников уже после выхода программы в эфир.
Главный канал страны в главной информационной программе за день до нашего эфира сообщил о якобы готовящейся масштабной провокации, которую задумала против нарождающейся власти враждебная телекомпания. Было сказано, что для участия в заказном шоу в «Останкино» везут неких рязанских статистов, а перед входом в студию им будут раздавать гонорар — по 100 долларов каждому.
* * *
Жители уцелевшего дома и чекисты предпочли сидеть на разных трибунах. Тогдашние начальник Рязанского УФСБ, руководитель центра общественных связей и замначальника следственного управления Лубянки, разложив на коленях папки с документами, излучали профессиональное хладнокровие.
И все же ни рязанцы, ни приглашенные эксперты не понимали чекистскую логику. Вы говорите, что Рушайло лично подписал приказ о проведении учений? В таком случае как же он мог об этом настолько искренне забыть, что произвел впечатление абсолютно неинформированного человека? Почему, когда благодаря видевшему разгрузку подозрительных мешков жильцу приехали милиционеры-взрывотехники, они тут же установили, что в холстину засыпан не сахар, а убийственная смесь на основе гексогена?..
В какой-то момент показалось, что случилось нечто, обычно пугающее телевизионщиков, но наиболее ярко воспринимаемое зрителями. Ведущий в этой передаче стал персонажем необязательным. Одни очень органично спрашивали: почему? Другие с чувством выполненного долга отвечали: потому что.
Вопросы переживших эвакуацию людей были не просто подготовлены — они были вымучены ночами, бессонными от поселившегося в их доме страха. Такие вопросы нельзя купить за 100 долларов. А вот ответы грешили ведомственной продажностью. Повеяло цинизмом, который позволяют себе лагерные начальники, защищенные угодливым кольцом вертухаев.
Местные взрывотехники, первыми проводившие анализ, оказывается, взяли оборудование, побывавшее в Чечне, поэтому, дескать, испачканный разными гремучими смесями прибор ошибочно указал на наличие взрывчатки. А то, что бдительный очевидец разгрузки обратил внимание на желтоватые гранулы в мешках, — так это связано с качеством купленного в учебных целях на рязанском рынке сахара. Да, вы не ошибаетесь, уголовное дело по статье, предусматривающей ответственность за терроризм, ФСБ после той самой ночи действительно возбудила. Зачем? Нет, не против самих себя, вы, товарищ, не передергивайте. Это было сделано в целях убеждения общественности в том, что теракт не готовился. Кто контролировал ход учений? Фамилии и звания? Объясняем. Это те же офицеры, что закладывали мешки в подвал дома. Такие люди всегда на службе, поэтому больше о них, увы, при всем желании сказать не можем. Экспресс-анализ проводили, подтверждаем. На язык пробовали, ну горчил немного, поэтому увезли все три мешка в Москву на экспертизу. Да это у вас в Рязани сахар такой. Права человека здесь ни при чем — учения проводились законно. У нас в основах тактических приемов оперативно-разыскных мероприятий сказано, что мы учения не просто можем проводить, а должны. Вот тут пакетик с нами, всем видно? В вощено-бумажной утробе — главные доказательства того, что это был вовсе не готовящийся теракт, который, как вы говорите, мы хотим прикрыть. Нет-нет, пакет опечатан, это следственные материалы, вскрыть и показать не можем. Да мы не нервничаем, но и вы давайте без инсинуаций. А то, что этот предатель Олег Калугин сказал сейчас во время телемоста с Америкой, так мы и комментировать не будем. Он для нас враг. Эксперты ваши — они не разбираются в чекистской работе. Разговаривать надо со специалистами, а у вас их здесь нет. Мы знаем, что вам пришлось поволноваться, уж вы, конечно, извините нас, но мы для народа старались. Как вы не понимаете, да что вы за люди такие!
К середине передачи лица контрразведчиков выражали неприкрытую любовь ко всему правдоищущему человечеству. И тут уже зрительская поддержка, по замыслу лубянских сценаристов, должна была изменить ход передачи.
* * *
В верхнем ряду, где сидели рязанцы, руку поднял мужичок лет сорока. Он по-простецки заявил, что сам является жителем того самого дома, но готов рассказать о главном — о происходившем по дороге в Москву. Якобы сотрудники передачи, сопровождавшие ехавших в автобусах, его и всех остальных инструктировали, о чем нужно говорить, чтобы опорочить ФСБ.
Повисла пауза, которую я умышленно не стал заполнять вопросами. В конце концов, я же не ехал с ними в автобусе.
Включился крошечный радионаушник. Режиссер подсказывал в ухо ведущему выход из положения: «Может быть, пора уйти на сюжет?». Едва заметное покачивание головой на камеру: нет, не пора, пусть выяснят, кто кого агитировал.
Так обычно начинают ранние птицы. Сперва одна — несмело, словно пробуя силы, а потом птичья разноголосица сливается с шумом, знаменующим начало дня. «Что-то я тебя не помню». — «Не болтай, не было этого». — «И я его не видела никогда». — «Мужик, ты из какой квартиры?» — «Нет у нас такого!» — «Да это фээсбэшник засланный!» — «Заберите своего!» — «Пусть пересядет!».
Потом пожаловавшийся на инструктаж мужичок, стремясь доказать, что он действительно из Рязани, пытался сесть в один из автобусов, увозивших домой участников передачи. Пинками и короткими ударами обманщика выбросили на грязный московский снег.
Под конец программы один тогда еще малоизвестный адвокат обратился к рязанцам с призывом: прямо здесь, в студии, подписывать исковые заявления и в дальнейшем начать судебную тяжбу с ФСБ.
Это было уже слишком. Как бы пригодилась в тот вечер давняя моя мечта — не отключать камеры по окончании передачи. Иногда самое интересное заключается в том, как вне рамок формального общения воспринимают гости студии только что при их непосредственном участии произошедшее.
Наверное, с настроением, которое было у фээсбэшников к финалу «Независимого расследования», отбивают города у превосходящих сил противника. Едва отзвучали прощальные слова, как бесславно старавшиеся для блага народа устремились к выходу, всячески избегая теперь уже не обязательных объяснений с теми, о ком радели. Но, проходя через центр студии, держа в руках папки и объемистый пакет с непоказанными вещдоками, лубянские представители случайно натолкнулись на все еще собиравшего подписи адвоката и не успевшего покинуть свое место ведущего. Вместо прощания бросили и тому, и другому по фразе: «Ты жди допроса!», «А тебя посадим!».
Стало понятно, что с учениями точно покончили.
* * *
Что было потом? Не знаю, чего именно испугался тот самый нынче очень модный адвокат, но рязанцев он забросил. Люди, чье мерило страха уже выходило за рамки общепринятого понимания, крепко обиделись на покрасовавшегося перед всей страной, но не выполнившего своих обещаний защитника.
Допрашивать и уж тем более сажать меня не стали. Понимали, что за журналиста вступится его не страдавшая в ту пору трусостью телекомпания.
Они начали с того, что в один воскресный день принялись снимать окна моей квартиры. Не знаю, какие изобличающие меня и мою семью сцены хотел подсмотреть оператор. О съемке я узнал случайно. Позвонил сосед, живущий в доме напротив. Его удивило, что оператор, использовавший профессиональную аппаратуру, во время съемки прятался за гаражами.
Теперь мы смотрели в упор друг на друга. Я на оператора — из окна, он в видоискатель — на мое увеличенное оптикой лицо.
По моей просьбе к человеку с камерой спустился позвонивший сосед и передал от меня привет.
Дальше было смешно. Оператор, вылезший из своей засады, стал, семеня, прятаться за подъезжавшим к остановке троллейбусом. На нем же и уехал — вместе с камерой и штативом. На следующей остановке любитель домашнего видео вышел и пересел в машину, где находились какие-то люди.
Потом таких машин было нарочито много. С включенными габаритными огнями они стояли под окнами и напротив гаража даже ночью. Иногда мы с женой выходили и, делая вид, что прогуливаемся, не менее демонстративно разглядывали людей, сидевших в салонах автомобилей с видом дремлющих истуканов. Они пытались изображать, что не замечают нас. Мы принимали правила игры и с медлительностью неграмотных приезжих выводили в блокнотах цифры сверкающих свежей краской автомобильных номеров.
Иногда, обычно за полночь, отдернув шторы, мы обнажали окна большой комнаты и в надежде, что не останемся незамеченными, устраивали танцы.
Недели через три ко мне подошли активисты из дома напротив, которых достала круглосуточная стоянка подозрительных машин. Было сказано, что на собрании жильцов они проанализировали ситуацию и пришли к простому выводу: пасти могут только меня. При этом пообещали: если со мной что-нибудь случится, заботливые соседи непременно сообщат о своих наблюдениях куда следует. Наверное, глядя на все происходящее со стороны, действительно хотелось какой-то развязки.
К тому времени уже была информация из кремлевского источника, что главному телезрителю очень не понравилась передача про рязанские «учения». Как уже известно, еще раньше это недвусмысленно дали понять моим начальникам. И все же это не помешало им почти без колебаний выдвинуть на соискание премии ТЭФИ «Рязанский сахар». В то время уже слишком многое происходило вокруг НТВ. Бояться было поздно. Но наши телеакадемики — люди практичные, и в номинации «Журналистское расследование» победу присудили научно-популярной программе про лихорадку Эбола.
Откровенная слежка прекратилась лишь за месяц до кончины старого НТВ. Наверное, они поняли, что для них я бесперспективен. Не приполз со всепрощающим вопросом: что сделать, чтобы искупить? (Потом, во время работы на Первом канале, мне предлагали это сделать.) С ума от мании преследования не сошел. Единственное, что оставалось, — отнять у меня обозревательскую работу и авторскую передачу. Салтыков-Щедрин называл это опечатыванием разума.
Николай НИКОЛАЕВ, специально для «Новой»