Научная коммуникация и ее виды. Актуальная необходимость научной коммуникации

Научная коммуникация - это совокупность видов профессионального общения в научном сообществе.

Предмет исследования в науке (что стали изучать в науке, с точки зрения коммуникации):

1) научные публикации, как происходит научная публикация

2) Функционирование системы научно-технической информации.

3) Информационное собрание, на которых ученные деяться своими достижениями: конференции, симпозиумы, конгрессы и т.п.

4) Личные контакты ученных (знакомство с ученными).

Научное сообщество

В широком смысле слова:

Совокупность людей профессионально занимающихся наукой.

В узком смысле:

Подгруппа специалистов, изучающих определенную научную проблему.

Исторические типы в научных сообществах:

1. Школы и академии древнего мира. Формируются первые научные сообщества (академии Платона, Аристотеля).

2. Университет кие сообщества (в эпоху средневековья, когда формировались университете). Уже структурированное сообщество, разделены по направлениям.

3. Дисциплинарные научные школы, сообщества. Сообщество внутри какой то дисциплины (психологов, философов и т.п.).

4. Междисциплинарные сообщества - объединяют специалистов различных профилей.

5. Гибридные сообщества: вкл. специалистов практики, различные лаборатории на производстве.

Как создаются научные сообщества (нс) - научные школы

1) формальный способ, при котором НС создаются властными способом, административными мерами для решения определенных задач.

2) Неформальная организация НС. - естественная консолидация ученных по их интересам.

Научные школы создаются очень долго, около 40 лет, но разрушить модно очень быстро, перестать финансировать или уволить.

Проблемы мирового НС:

1. Снижение интереса к науки

2. Старение научных кадров (28-43 наиболее плодотворный для науки)

3. Утечка умов (Всемирный пылесос США сейчас).

Специфика научной коммуникации:

1. Всякое научное произведение диалогично. Оно связано с другими исследованиями.

2. Национальный характер аргументации точки зрения. Мы апеллируем к разуму, а не к вере. Логичность, последовательность текста, рациона ныне аргументы.

3. Эмпирический характер обоснования. Ученный свои доводы подтверждает эперическими данными.

4. Ориентация на достижение согласия

5. Готовность изменять свою позицию в силу предъявляемых аргументов и обоснований.

6. Информационная открытости и прозрачность. Без чего невозможно движение науки вперед и нормальная научная коммуникация.

С точки зрения Томаса Куна ("структура научных эволюций") - научная коммуникация это острая конкурентная борьба за право быть первым.

Виды научной коммуникации:

По статусу участников:

Учитель- ученик

Коллега - коллега

Демократическая

П дисциплинарному признаку:

Внутри дисциплинарная

Междисциплинарная

По форме:

Непосредственная (личная, конгрессы, симпозиумы и т.п.)

Вертуальная

По степени личной вовлеченности:

Формальная

Неформальная (входит в проблемную научную группу и обсуждается все там.

По национальному признаку:

Внутри национальная

Международная

По целям:

Оппонирующая

Согласительная

Происходит рост электронных публикаций, который сильно убыстряем процесс коммуникации.

Размываются каноны и статусные роли (все равно, кто автор академик или аспирант).

Ширится многобрачия референтных групп.

«Научная коммуникация» – совокупность видов и форм профессионального общения ученых, осуществляемого с помощью как стандартизированных регулярных публикаций, так и широкого спектра устных, письменных, печатных и электронных средств.

Объекты социологического изучения научных коммуникаций: 1) место коммуникационных процессов в научной деятельности; 2) характеристики участников научной коммуникации, 3) ее институты, типы, формы и динамика коммуникационных контактов; 4) коммуникационные сети и объединения ученых.

Центральная роль коммуникации для существования научной профессии обусловлена как внутренней спецификой науки, так и особенностями ее взаимодействия с социальным окружением.

Главные способы средств коммуникации, применяемые исследователями науки, подразделяются на 5 типов: А) «формальные» и «неформальные», Б) «межличностные» и «безличные», В) «непосредственные» и «опосредованные», Г) «устные» и «письменные», Д) «первичные» и «вторичные». С) устными и письменными все, надеюсь, понятно, а с остальными давайте разберемся.

А) Основанием для разделения «формальных» и «неформальных» средств служит их отношение к документально фиксируемым видам научной информации. Под формальной коммуникацией понимается набор документов, например, статьи и монографии (первичные ), рецензии, реферат, обзор (вторичные ). К неформальной коммуникации обычно относят различного рода беседы ученых – в научных учреждениях, в кулуарах научных совещаний, во внерабочее время, а также совокупность видов допубликационных материалов – рукописи, препринты, устные доклады на семинарах, не предполагающие обязательной публикации и т.п.

Б) Межличностные формы – когда сообщение адресовано вполне конкретному индивидууму, и безличные – это сообщение некоего научного содержания группе коллег, персональный состав которой не определяется, или еще шире – всем заинтересованным лицам (как, например, статья в научном журнале или монография).

В) Различение непосредственных и опосредованных коммуникаций не столько характеризует сами средства общения, сколько относится к описанию коммуникационных структур и распределению ролей их участников. Непосредственная коммуникация предусматривает прямой информационный контакт, в то время для опосредованной коммуникации необходимы одно или несколько опосредствующих звеньев. Это различение имеет особое значение при исследовании коммуникационных группировок.

Понятие этос науки (с греч. - привычка, обычай) обозначает совокупность моральных императивов, норм, принятых в научном сообществе и определяющих поведение ученого.

Этос науки вырабатывается в процессе общения ученых, его нормы являются результатом исторического отбора тех правил поведения, которые необходимы науке и обществу. В них выражаются, в частности, общечеловеческие моральные требования, например, «не кради», «не лги». Аналогом кражи в науке является, например, плагиат. Ложь может проявляться в виде намеренного искажения данных эксперимента.

Нормы научного этоса американский социолог Роберт Мертон сформулировал в виде четырех «институциональных императивов» науки:

1) Универсализм - это норма, требующая, чтобы любые знания были открыты для критики и оценки. Истинность научных утверждений должна оцениваться независимо от возраста, пола, расы, авторитета, титулов и званий тех, кто их формулирует.

2) Общность - это норма, требующая, чтобы результаты исследований были доступны другим ученым, чтобы научное знание становилось общим достоянием.

3) Бескорыстность - это норма, требующая, чтобы основным стимулом деятельности ученого был поиск истины, независимый от соображений личной выгоды. Признание и вознаграждение должны рассматриваться как возможное следствие научных достижений, а не как цель, ради которой проводятся исследования.

4) Организованный скептицизм - это норма, требующая, чтобы каждый ученый добросовестно оценивал труды коллег, не полагался на авторитет предшественников, критически относился к чужим и своим собственным результатам.

В современной науке особенно актуальны вопросы, касающиеся не столько норм взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотношений науки и ученых с обществом. Это вопросы социальной ответственности ученых.

В период возникновения экспериментально-математического естествознания ученым приходилось отстаивать свободу научных исследований от схоластических и церковных догм, от традиционных предрассудков и суеверий. В этом им помогало учение о «двух книгах»:

Ученые сознавали свою ответственность за то, чтобы истина торжествовала над невежеством. Силы природы, которыми тогда овладела наука, были еще не настолько велики, чтобы они могли причинить глобальный и непоправимый вред человечеству. Поэтому вопрос об ответственности ученых за судьбу человечества еще не возникал. В Новое время – в эпоху окончательного утверждения науки – постепенно формируется идеал «нейтральной или чистой» науки, который сохранялся до середины ХХ столетия.

ХХ в. показал ущербность принципа нейтральности науки. В XX веке наука и промышленность овладели силами, способными вызвать катастрофические последствия для человечества. И тогда, особенно с середины XX века, после применения ядерного оружия, вопрос об ответственности ученых и конструкторов за их открытия и изобретения стал злободневным. В общественном сознании широко распространилось мнение, будто именно ученые ответственны за появление оружия массового уничтожения, генетически модифицированных продуктов, за экологические катастрофы и т. п. На этом мнении основано требование к ученым, чтобы они останавливали свои исследования, когда обнаруживается опасность или непредсказуемость их последствий.

Образуются такие институты, как Всемирная хартия научных работников, цель которой признать и реализовывать в конкретных действиях ответственность ученых перед обществом.

Проявлением ответственности ученых является факт образования в 70-е гг. ХХ столетия Римского клуба (неправительственного объединения ученых, политиков. бизнесменов), в рамках которого ученые стали первыми подавать сигналы тревоги о надвигающемся глобальном экологическом, энергетическом, демографическом и т.д. кризисе.

Ответственность науки перед обществом неизмеримо растет при развитии таких современных направлений научно-технического прогресса как конструирование и внедрение в человеческий организм гибридных молекул ДНК, клонирование, трансплантация искусственных органов, создание новых лекарств и нейрохирургические эксперименты, модифицирующие мотивацию поведения.

Научное знание представляет собой систему, поэтому самые безобидные исследования косвенно, будучи частью системы, способствуют появлению потенциально опасных результатов. Можно сказать, что в появлении атомной бомбы виноват Галилей, открывший принцип относительности, виноваты Бэкон и Декарт, начавшие разработку научной методологии, а в опасных последствиях генетических экспериментов виноват Мендель, проводивший опыты по скрещиванию сортов гороха. В таком случае следовало бы запретить всю науку вообще, поскольку она вся потенциально опасна. Если довести эту мысль до абсурда, то надо было бы запретить все открытия и изобретения, начиная с изобретения дубины, каменного ножа и колеса.

Подлинная причина опасностей лежит не в науке и изобретательстве, а в неразумии, невежестве и нравственной незрелости потребителей плодов познания. Нравственное созревание человечества отстает от роста знаний и технического могущества. Сначала в распоряжении людей оказывается какая-либо сила, а уже потом на опыте ошибок и страданий люди вырабатывают правила обращения друг с другом и с этой силой. Неразумные желания и амбиции незрелой части человечества, а не наука как таковая являются основной причиной несчастий.

Коммуникация в науке, совокупность видов профессионального общения в научном сообществе, один из главных механизмов развития науки, способа осуществления взаимодействия исследователей и экспертизы полученных результатов.

Уже в Средние века были предприняты усилия по процедурному оформлению процесса научной коммуникации. В десятках европейских университетов трактат или критические заметки, подготовленные одним из схоластов, переписывались и отправлялись всем заинтересованным в дискуссии коллегам. Тем самым были заложены основы системы оперативной связи, согласованных действий и самоорганизации научных сообществ.

Массированное изучение научных коммуникаций социологами, психологами, специалистами по информатике и др. в конце 50-х – начале 60-х гг. было связано с поиском возможности интенсифицировать исследовательскую деятельность, справиться с так называемым “информационным взрывом” удовлетворить отчетливую потребность в организационной перестройке американской науки в послевоенных условиях. При этом коммуникационную интерпретацию получили практически все информационные процессы, происходящие в современной науке, начиная с массива дисциплинарных публикаций и важнейших информационных собраний (конференции, симпозиумы, конгрессы…) и функционирования мощных систем научно-технической информации и кончая личными контактами ученых по поводу мелких эпизодов исследовательской деятельности.

И хотя эта масштабная комплексная программа не получила такой известности, как “Манхэттенский проект” или “Геном человека”, в процессе ее реализации были получены серьезные результаты исследований, во многом определившие основные направления исследования науки и практики ее организации во второй половине ХХ века.

Во-первых, изучение коммуникаций в науке имело большое методологическое значение, так как в них удалось свести в единую картину данные, полученные в ходе эпистемологических, социологических, информационных и социально-психологических исследований.

Представления, а главное, массивы эмпирических данных о развитии знания в процессе взаимодействия исследователей оказались настолько интересными, что их интерпретация в понятиях различных дисциплин в значительной мере стимулировала формирование в 60-х - 70-х гг. таких направлений исследования, как изучение научных революций в постпозитивистских концепциях, новые подходы к социально-психологическим особенностям научного творчества, науковедение, информатика и др.

Во-вторых, была выявлены основные коммуникационные структуры, которые позволяют в считанные недели подключить к срочной экспертизе важного исследовательского результата практически всех участников мирового научного сообщества данной дисциплины. Эти, как правило, двухуровневые структуры включают сравнительно небольшую группу признанных лидеров, находящихся в постоянном деловом общении, и их сотрудников и аспирантов, получающих значительную часть информации через лидеров и обеспечивающих ее оперативное обсуждение.

Одним из примеров коммуникационного взрыва такого типа в последние годы могут служить сотни семинаров по высокотемпературной сверхпроводимости, прошедшие в течение нескольких недель во всем мире. Основная информация, подвергавшаяся обсуждению, была получена в ходе оперативной коммуникации. При этом информация не искажалась, а все авторские приоритеты участников обсуждений были четко зафиксированы научным сообществом.

В-третьих, была получена систематическая картина обработки знания сообществом на наименее изученном этапе - между получением результата и его публикацией. Процедуры и события экспертизы знания в предпубликационный период позволили существенно продвинуться в теоретическом и эмпирическом исследовании важнейших процессов творческого взаимодействия ученых.

Впечатляющим прикладным результатом реализации этого подхода явилось создание в Филадельфийском институте научной информации системы указателей научных ссылок (Science Citation Index, Social Science Citation Index и т.п.) - одной из самых эффективных информационных систем современной науки.

В-четвертых, выяснилась зависимость интенсивности коммуникаций от состояния работы над проблемой. На этой основе получила теоретическое обоснование и эмпирическое подтверждение введенная в научный оборот Д.Бернало и Д.Прайсом гипотеза о невидимых колледжах - самоорганизующихся коммуникативных объединениях исследователей, работающих над новой перспективной проблематикой.

На материале ряда эмпирических исследований (в анализе сочеталось изучение историко-научных свидетельств, информационных потоков, анкетных опросов и интервью) были выделены (Н.Маллинз, Б.Гриффит ) четыре фазы, через которые проходит научная специальность (термин, обозначающий содержательно и организационно оформленное объединение внутри некоторой крупной дисциплины) в своем становлении: нормальная фаза, коммуникационная сеть, сплоченная группа, специальность. Для каждой из этих фаз характерны специфические структуры взаимодействия, эволюционирующие от коммуникации через сотрудничество к соавторству и, наконец, к ученичеству.

В-пятых, представления о становлении и развитии новых направлений и специальностей в фундаментальной науке послужили основой для пересмотра базовых моделей динамики исследовательского фронта в целом. Эта динамика моделировалась теперь на основе оценки перспективности новых идей и подходов и быстрой перегруппировки исследовательских усилий. В зависимости от реальной плодотворности нового направления оно либо превращается в формализованную научную специальность (организуются кафедры, лаборатории, начинается стандартная подготовка студентов), либо по мере исчерпанности проблематики исследователи переходят в другие более перспективные направления.

Информация, полученная в исследовании научных коммуникаций, выступила научным обоснованием “организационной революции”, которая произошла в науке США, а затем и наиболее развитых стран Западной Европы в 60-х гг. Государство перешло от административных методов управления научными организациями к финансовой и инфраструктурной поддержке фундаментальной науки: финансированию исследований через систему федеральных агентств (Национальный научный фонд в США и др.); укреплению инфраструктуры науки; широкому привлечению корпоративных структур научного сообщества (профессиональные научные общества, Американская ассоциация содействия науке, Ассоциация ректоров университетов и т.п.) для определения направлений развития науки.

В настоящее время аналогичные организационные усилия предпринимаются для формирования научного сообщества объединенной Европы.

В настоящее время научная коммуникация является важным процессом обмена информацией, её смысловым значением между двумя и более людьми. Наука - одна из функциональных сфер, которая имеет особый вес в научной коммуникации. Процессы глобализации, демократизации общественной жизни, открытость и доступность самых последних достижений мировой науки и техники позволяют огромному числу людей получать и обмениваться информацией.

Цель исследования значимости научной коммуникации - показать пути обмена информацией между людьми, а также отразить основные проблемы коммуникации в настоящее время.

В общем виде под коммуникацией принято понимать обмен значениями (информацией) между индивидами через посредство общей системы символов (знаков), языковых знаков, в частности. Коммуникация это сложный, символьный, личностный, транзакционный и часто неосознаваемый процесс. Коммуникация позволяет участникам выразить некоторую внешнюю по отношению к самим участникам информацию, внутреннее эмоциональное состояние, а также статусные роли, в которых они пребывают друг относительно друга.

Существует научный подход, где коммуникация рассматривается как конститутивный фактор поведения и деятельности людей, а не как простой обменный процесс между пользователями информации. Следовательно "известные" или "очевидные" свойства действительности становятся таковыми лишь благодаря коммуникативному действию.

Важная особенность коммуникации в сфере науки объясняется доминирующим каналом коммуникации. Если в большинстве сфер общения любая коммуникация осуществляется в основном по устным каналам, то для научной сферы именно письменный канал является важнейшим, таким образом, научная литература является наиболее значимым способом передачи информации в научном сообществе.

Научные тексты создаются с целью формирования определенной системы отражения действительности - описания предмета, явления, системы знаний, доказательства существования чего-либо: объекта (объектов), связи между объектами или отсутствия этой связи.

Научный текст, в общем и целом представляет собой описание результата научного исследования с присущими ему особенностями. Устная научная коммуникация представлена следующими жанрами: доклад, лекция, дискуссия. Письменная форма представлена жанрами монографии, учебника, статьи, рецензии, аннотации, реферата, тезисов. В зависимости от стиля, формы общения жанры различаются по тематике и структурным особенностям, преобладанию тех или иных типов речи, порядку их следования.

Стратегия поведения участников коммуникации в сфере науки реализуется с помощью конкретных речевых поступков, представляющих собой выбор оптимальных средств и способов коммуникации. Данный подбор касается не только выбора стиля, но и выбора жанра, композиционной формы текста.

Стратегия социальной престижности может реализовываться на разных уровнях научного текста: в частности, использование автором клише и терминологизированных словосочетаний и демонстрация способности к их варьированию и дифференцированному использованию, построение синтаксических периодов с четкой параллельной структурой, использование ярких дефиниций. Особого внимания требует характер сообщения, та информация, ради которой осуществляется коммуникация. Очевидно, в основе научной сферы общения находится получение нового знания о мире. Одним из основных результатов такого рода деятельности является создание определенного текста, представляющего объективно истинную информацию об объектах мира.

Высокая степень социальной ориентации данного вида деятельности приводит к обязательности ее социальной регламентации, которая распространяется не только на социальные и статусные роли коммуникантов, на стиль общения, но и на намерения говорящих и характер сообщаемого. Говорящий всегда преследует несколько целей: передать информацию об объекте, убедить адресата в истинности этой информации, выявить свою роль в получении этой информации. При этом верификация и апробация информативной состоятельности речевых актов и текстов также представляют собой жестко регламентированную процедуру. Все это в целом определяет уникальность коммуникативных процессов в научной сфере.

Факторами, способствующими коммуникации в сфере науки, являются следующие: осуществление обмена научной информацией по корпоративным каналам профессиональных сообществ, ограничение потока информации путем его классификации и дифференциации по различным темам и проблемам дисциплинарных областей знания, выбор одного языка для общения. Факторами, препятствующими межкультурной коммуникации в сфере науки, являются такие, как: отсутствие одного языка общения, возможность хранения и передачи информации.

Литература: Социологические эффекты массовой коммуникации [Электронный ресурс]. – Электрон. текстовые данные (25000 байт)– – Режим доступа: http://revolution.allbest.ru/sociology/00121739_0.html Проблемы научных коммуникаций [Электронный ресурс]. – Электрон. текстовые данные (81000 байт)– – Режим доступа: http://revolution.allbest.ru/languages/00038017_0.html

Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 42 (180).

Философия. Социология. Культурология. Вып. 15. С. 112-117.

о. в. выдрин

научная коммуникация: к методологии исследования

Автор предлагает различать нормативистский и дескриптивный подходы к анализу научной коммуникации. На основе разграничения внутренней и внешней коммуникации в науке показывается методологическая ограниченность логико-нормативистского подхода и рассматриваются возможности применения семиотического инструментария для исследования научной коммуникации.

Ключевые слова: коммуникация, наукометрия, интернализм, экстернализм, семиотика.

Понятие ‘коммуникация’ широко распространенно в современной культуре. Существует множество контекстов, в которых оно употребляется. Наибольшее внимание привлекает массовая коммуникация и межкультурная коммуникация. В осмыслении коммуникативных феноменов заинтересованы как представители научного сообщества (лингвисты, психологи, социологи, культурологи)1, так и социальные субъекты, стремящиеся использовать информацию для реализации политических или коммерческих целей. Многие пользуются этим понятием, не вдаваясь в смысловые тонкости, другие, наоборот, придают ‘коммуникации’ категориальный статус. В последнее время понятие коммуникации начинает работать и в технических науках. В конечном счете, его постигла такая же участь, что и другие понятия, вводимые в языки многих научных дисциплин в разных условиях и с разными целями. Вместо того, чтобы выступать в качестве мостика между дисциплинами, парадигмами и подходами, оно создает дополнительные трудности в процессе междисциплинарного взаимодействия.

Вместе с тем на фоне обилия публикаций по массовой и межкультурной коммуникации степень освоения проблематики по особенностям научной коммуникации выглядит несколько скромнее. Феномен научной коммуникации изучается в рамках науковедения, философии науки и истории науки. Точки зрения при этом могут резко различаться. Наука, как указывает, к примеру, автор множества работ по науковедению А. П. Огурцов, это ни что иное как «динамичное коммуникативное поле, в котором достигается консенсус между высокоспециализированными тезаурусами»2. «В середине двадцатого века, - заявляет не менее известный социолог, - наука начинает рассматриваться не как деятельность,

направленная на установление универсальных истин, а скорее как великое множество “дискурсивных практик”, в рамках которого имеют право на существование несовместимые системы значений»3. Очевидно, что «достижение консенсуса» и «несовместимость систем значений» - это совсем не одно и то же. Не менее очевидно и то, что легитимация несовместимости языковых практик ставит крест не только на перспективах междисциплинарных исследований, но и возможностях плодотворного диалога между наукой и обществом вообще.

Внутренний пафос данной статьи заключается как раз в поиске путей для преодоления трудностей, связанных с установлением научных контактов. Для этого предполагается систематизировать существующие толкования понятий ‘коммуникация’ и ‘научная коммуникация’, разграничить нормативный и описательный аспекты анализа научной коммуникации, а также рассмотреть эпистемиче-ские возможности концептуального аппарата семиотики для выработки принципов научной коммуникации.

Смысловая многозначность ‘коммуникации’

До начала ХХ в. общение мыслилось как естественная и само собой разумеющаяся составляющая нашей повседневной обыденной жизни, и если оно и интересовало ученых, то главным образом в связи с разработкой стандартов литературного языка и исследованием синтаксических, морфологических и т. п. особенностей живой речи. Ситуация стала меняться вследствие роста значимости субъективного фактора в политической и экономической сферах и падением эффективности чисто силовых методов решения внутренних

и международных проблем. На смену нашему родному понятию общения пришло заграничная ‘коммуникация’ и смысл термина сильно расширился.

Для иллюстрации приведем ряд определений понятия коммуникации из популярных энциклопедических изданий, достаточно наглядно демонстрирующих происходящие изменения в социальных функциях и статусе феномена коммуникации.

Коммуникация - общение, обмен мыслями, сведениями, идеями; передача того или иного содержания от одного сознания (коллективного или индивидуального) к другому посредством знаков, зафиксированных на материальных носителях4.

Коммуникация - процессы социального взаимодействия, взятые в их знаковом аспекте5.

Коммуникация - передача или обмен ин-формацией6.

Коммуникация - это смысловой и идеально-содержательный аспект социального взаимодействия. Действия, сознательно ориентированные на их смысловое восприятие, называют коммуникативными7.

Таким образом, коммуникация стала рассматриваться как универсальная сознательно конструируемая форма всякого социального взаимодействия, как основной способ организации самого социума. Изменился набор поясняющих концептов: информация, знаковые системы, материальные носители и т. п.

Все это говорит об изменениях смыслового поля. Мы остановимся на широком понимании коммуникации как процесса передачи и обмена информацией между индивидами посредством языка.

Подобное же многообразие трактовок характеризует и понятие научной коммуникации. Вот только некоторые из них. В «Философском энциклопедическом словаре» под научной коммуникацией понимается функциональная подсистема в рамках системы движения научной информации. Научная коммуникация может проявляться в ряде форм: общение членов одного коллектива или в рамках «невидимого колледжа», соавторство, передача информации специалистам из других дисциплин, популяризация, трансляция знаний в инженерно-прикладную сферу для практического использования8.

В «Новой философской энциклопедии» вместо понятия ‘научная коммуникация’, употребляется понятие ‘коммуникация в на-

уке’, которая определяется как совокупность видов профессионального общения в научном сообществе, один из главных механизмов взаимодействия исследователей и экспертизы полученных знаний9. При такой трактовке все внимание акцентируется на отношениях внутри научного сообщества, а взаимодействие научного сообщества с внешними агентами игнорируется.

Очевидно, что этот угол зрения неоправданно суживает реальную перспективу. Наука существует не ради себя самой, и экспертизы нужны не только для удовлетворения любопытства. Современная наука - дорогое удовольствие, и, чтобы получить финансирование для того или иного исследовательского проекта, нужны значительные коммуникативные усилия. Но язык держателей ресурсов - это вовсе не язык исследования, и их интересует не истина, а польза. Поэтому в рамках научной деятельности и с учетом всех её функций необходимо различать внутреннюю коммуникацию (‘коммуникацию в науке’) и процессы взаимодействия представителей научного сообщества с обществом. Согласно этому подходу, под научной коммуникацией будут пониматься те процессы коммуникации, в которых хотя бы одной из сторон (отправителем или/и получателем) выступает представитель научного сообщества.

Нормативность versus описательность

Все множество подходов, посвященных исследованию научной коммуникации, можно разделить на две группы. Критерием деления будет выступать отношение исследователя к главному средству коммуникации

Языку. Первый подход можно обозначить как нормативный, второй как дескриптивный. Среди представителей первого подхода можно назвать Я. И. Линцбаха10, сформулировавшего принципы философского языка, представителей позитивистской философии языка (раннего Л. Витгенштейна, Р. Карнапа) - им присуще стремление к выработке эталонного логического языка, который бы освободил исследователей от необходимости решать многие вопросы, порожденные несовершенством обыденного языка.

В духе такого подхода язык науки можно обозначить как «формальную систему, предназначенную для представления знаний и манипулирования ими в соответствующих

предметных областях»11. Это предполагает своеобразие функций, которые лишь отчасти совпадают с функциями естественных языков.

В целом язык может использоваться для реализации широкого спектра целей. В литературе язык используется, чтобы вызвать у читателя или слушателя некоторое переживание, в политике - для того, чтобы создать впечатление разумности и общей полезности своих действий. В соответствии с этими целями к языку предъявляются разные требования. Поэт и писатель используют язык как средство художественной выразительности, а политик - как средство передачи максимальной эмоциональности при минимальной информационной нагрузке.

Когда речь заходит о науке, то о ней принято говорить в первую очередь как о познавательной деятельности и как о системе знаний и только потом указывать ее специфику как социального института. Отсюда возникает склонность полагать, что ученый пользуется языком как отстраненный познающий субъект и что, следовательно, главными требованиями ученого к языку являются точность (однозначность), ясность и ценностноэмоциональная нейтральность.

Для реализации этих требований в науке вырабатывается специальная терминология. Наличие терминологии является одной из главных отличительных черт языка науки, которая отличает его от естественного языка. Нормативное понимание языка науки получило развитие в трудах логиков и философов логического позитивизма, усматривающих в построении идеального языка главное условие устранения коммуникативных и концептуальных проблем. Из такой трактовки языка науки следует, что научная коммуникация качественно отличается от форм коммуникации, имеющих распространение в обыденной жизни, и поэтому для изучения коммуникативных процессов в науке достаточно логического инструментария.

Данная точка зрения допустима, если ограничиться идеализированным пониманием науки как системы знаний и полностью абстрагироваться от особенностей науки как социального института. Такой подход представляется столь же наивным, как и понимание сферы политики только как деятельности по достижению «всеобщего блага» без учета корыстных интересов субъектов, борющихся за власть.

Принципов логики достаточно для объяснения процессов обмена информацией между машинами, но ученый все-таки является человеком и частью социума, поэтому он не может изъясняться, используя только искусственные символические языки. Это невозможно даже в процессе взаимодействия между представителями одной научной дисциплины, использующими один и тот же тезаурус и синтаксис. Если же выходить на уровень междисциплинарных взаимодействий, то эта точка зрения и вовсе становится утопической.

Поэтому исследователи не остановились на таком одностороннем изучении процессов коммуникации в научном сообществе. Второй подход к языку науки и феномену научной коммуникации, который мы обозначили как дескриптивный, активно развивается с середины ХХ в., когда в науке и обществе в целом началось то, что сегодня называют «информационным взрывом».

В это время зарождается одна из новых дисциплин, исследующих науку, - наукометрия. Для нее характерно изучение науки как информационного процесса. Наукометрия, по сути, является приложением принципов кибернетики к исследованию феномена науки. Процессы информационного взаимодействия между учеными рассматриваются при таком подходе с опорой на схему коммуникации, предложенную К. Э. Шенноном12, которая состоит из шести компонентов.

Первым компонентом является источник информации, создающий сообщения (первичную информацию), которые должны быть переданы. Вторым компонентом является передатчик, перерабатывающий (кодирующий) сообщение в сигналы, которые соответствуют свойствам данного канала. Третий компонент - канал - та среда, которая используется для передачи закодированных сигналов. Приемник, являющийся следующим звеном в системе коммуникации, выполняет операции обратные по отношению к операциям, выполняемыми передатчиком, т. е. декодирование - преобразование сигналов в сообщения. Последним звеном в цепи К. Э. Шеннона является адресат - получатель сообщения. Помимо этих пяти звеньев, в расчет берется источник шума, который может влиять на процесс передачи информации на участке от передатчика до приемника, т. е. собственно воздействие оказывается на некую закодированную совокупность сигналов.

Опираясь на данную схему и статистические методы исследования, наукометрия отслеживает рост научных публикаций (которые выступают как главные носители информации), производит формальный статистический анализ содержания публикаций, анализирует научные журналы как каналы связи и системы библиографических ссылок в научных публикациях13. В ходе наукометрического анализа языка научных публикаций было осознано, что система кодирования научных концепций с использованием новых специальных понятий облегчает процесс обмена информацией внутри дисциплины, но сильно затрудняет междисциплинарные взаимодействия ученых.

Несмотря на склонность к математической точности, представители наукометрии разделяют подход позднего Витгенштейна к языку. Это выражается в том, что они признают полиморфный характер языка. И, в отличие от представителей логического анализа языка, считают естественный язык совершенным, что с их точки зрения делает избыточными попытки построения «лучшего языка». Они считают - и справедливо, - что искусственные языки с четким содержанием каждого понятия порождают препятствия для выражения новых идей, в то время как естественный язык все эти трудности снимает14.

В наукометрии различаются формальная и неформальная коммуникации и, соответственно, предлагаются два направления исследования. В рамках первого направления изучаются процессы превращения письменной информации в научное знание, особенности междисциплинарных формальных средств коммуникации, проводится анализ сетей цитирования. Задачи второго направления - это выделение видов и средств неформального общения, выявление и анализ коммуникационных сетей и структур, анализ распределения функций между формальными и неформальными средствами коммуни-кации15. Сразу необходимо заметить, что особенности формальной коммуникации изучены лучше. Этому есть несколько объяснений. Во-первых, существуют трудности с определением эмпирической базы при анализе неформальной коммуникации. Во-вторых, до сих пор отсутствуют методики, позволяющие эффективно осуществлять сбор информации, касающейся неформальных аспектов коммуникации в научном сообществе. Научное

сообщество исторически сложилось как достаточно закрытая консервативная структура, весьма негативно относящаяся к вмешательству в ее внутренние дела. И при попытках проанализировать поведение ученых и его мотивации исследователи сталкиваются с так называемым «казусом Ла Пьера», т. е. расхождением между установками ученого и его реальными действиями.

Ключевым понятием в наукометрии является понятие сети16. Именно построению сетей взаимодействия между учеными, сетей цитирования, выявлению плотности и центральных звеньев сетей посвящены наукометрические исследования. Наукометрический подход по существу является интерналист-ским, т. е. принимающим во внимание исключительно внутренние факторы развития науки.

Противоположным по духу и содержанию является экстерналистский подход, указывающий на тесную связь науки и общества, науки и власти. Среди его приверженцев можно указать представителей «критической теории» Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Г. Маркузе, французских постструктуралистов М. Фуко, П. Бурдье, а также представителей социальной эпистемологии Д. Блура, Б. Латура.

Для мыслителей, акцентирующих влияние общества на науку, характерно понимание науки не как объективной формы познания, лишенной субъективных ценностно-целевых установок, а наоборот акцентирование внимания на ангажированности науки, ее вовлеченности в социально-политические, властные отношения. Соответственно, с этой точки зрения научная коммуникация тесно обусловливается интересами отдельных групп (в том числе научных коллективов), которые не имеют непосредственного отношения к познанию, а скорее лежат в экономической или политической плоскости. Представители так называемой Штарнбергской группы (Г. Беме,

В. Деле, В. Шефер) эту тенденцию увеличения значимости экономических, социальных и политических целей называют финализаци-

ей науки17.

Семиотика научной коммуникации

Подходом, который может объединить в себе сильные стороны наукометрического и критического подхода к научной коммуникации, может стать подход, опирающийся на

принципы семиотики. Во второй половине ХХ в. представителями этого интеллектуального направления было разработано несколько моделей процесса коммуникации, которые могут быть адаптированы для анализа научной коммуникации.

Предложенное нами в начале статьи определение научной коммуникации предполагает, что круг взаимодействий ученого не ограничивается только научным сообществом. Помимо обмена информацией с представителями своей дисциплины он вынужден вступать во взаимодействие как с представителями других дисциплин, так и с субъектами, имеющими к науке лишь опосредованное отношение. Эти различия можно связать с классификацией способов интерпретации, предложенной Р. О. Якобсоном. Якобсон выделял три типа интерпретации: внутриязыковой перевод - интерпретация вербальных знаков с помощью других знаков того же языка, межъязыковой перевод - интерпретация вербальных знаков посредством другого языка, и межсемиотический перевод - интерпретация вербальных знаков посредством невербальных знаковых систем18. Данным способам интерпретации соответствуют три типа научной коммуникации: внутридисциплинарная, междисциплинарная и внешненаучная.

Во внутридисциплинарной коммуникации происходит интерпретация понятий с помощью других понятий этой научной дисциплины.

В процессе междисциплинарной коммуникации понятия одной научной дисциплины интерпретируются в понятиях другой научной дисциплины либо выстраиваются новые системы понятий.

Наконец, в процессе внешненаучной коммуникации понятия, употребляемые в обыденном языке, преобразуются в понятия языка науки, и, наоборот, научные понятия конвертируются в понятия обыденного языка. Значение внешненаучной коммуникации при этом трудно переоценить, так как именно в ней происходит концептуализация проблемных ситуаций, возникающих в современном обществе и уже нашедших выражение в понятиях обыденного языка, и трансляция знаний в общество и их популяризация в обществе. Как подчеркивает В. Гейзенберг, для выполнения физической наукой своих функций ситуация, когда физик владеет схемой, сформулированной на языке математики, и успешно применяет её для объяснения результатов

опытов, является недостаточной. Физик должен уметь объяснить свою теоретическую модель на обычном языке, чтобы она стала доступной для понимания каждым интересующимся. Такую возможность описания на обычном языке Гейзенберг считает «критерием того, какая степень понимания достигнута в соответствующей области»19. То есть именно возможность трансляции научного результата на обыденный язык свидетельствует о высокой степени зрелости концептуального аппарата теории.

Р. Якобсон выделяет шесть компонентов коммуникативного акта20. Это адресант (отправитель), адресат (получатель), сообщение, контекст, код и контакт. Каждому из этих компонентов по Якобсону соответствует особая коммуникативная функция. Причем различия коммуникативных актов между собой заключаются именно в степени проявления той или иной функции, которые присутствуют в каждом акте общения.

Три из шести функций языка, о которых говорит Якобсон, были выделены еще немецким лингвистом и психологом К. Бюлером. Действие языка, связанное с отправителем, он называет изъявлением или экспрессией, ориентированное на получателя - побуждением или апелляцией, и, наконец, когда языковой знак указывает на предметы и ситуации, осмысляемые участниками коммуникации, мы имеем дело с репрезентацией21. В терминологии Якобсона это эмотивная, конативная и когнитивная функции соответственно. Помимо этих функций, Якобсон выделяет еще три функции. Направленность в коммуникативном акте на контакт - фатиче-ская функция, на код - функция толкования (метаязыковая), на само сообщение - поэтическая функция22.

К схеме Якобсона необходимо добавить такой неотъемлемый элемент, как шум, под которым следует понимать не только помехи, возникающие в канале коммуникации, искажающие физические характеристики передаваемого сообщения, но любые искажения, возникающие в процессе коммуникации. И. Левый указывает, что одной из причин появления семантических шумов является «интерференция двух рядов», т. е. процесс наложения семантических рядов в процессе передачи сообщений23.

Рассматривая акт научной коммуникации, состоящий из адресата, адресанта, контекста,

контакта, сообщения, кода и шума, мы получаем возможность объяснить те трудности в коммуникации, которые не могли быть объяснены в рамках логико-нормативистской модели коммуникации. Это в первую очередь трудности, порожденные увеличивающейся ролью междисциплинарных исследований и в целом увеличением потоков информации, которые сегодня обрушиваются на ученых и всех людей.

Примечания

1 Фарман, И. П. Коммуникативная парадигма в социальном познании // Наука глазами гуманитария / отв. ред. В. А. Лекторский. М. : Прогресс-Традиция, 2005. С. 229-261.

2 Огурцов, А. П. Куда идет философия науки? // Актуальные проблемы философии науки / отв. ред. Э. В. Гирусов. М. : Прогресс-Традиция, 2007. С. 86.

3 Батыгин, В. С. Коммуникация в научном сообществе // Этос науки / ред. Л. П. Киященко, Е. З. Мирская. М., 2008. С. 521.

4 Философский энциклопедический словарь / гл. ред. : Л. Ф. Ильичев, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалев, В. Г. Панов. М. : Совет. эн-цикл., 1983. С. 268.

5 Философский энциклопедический словарь / редкол. : С. С. Аверинцев, Э. А. Араб-Оглы, Л. Ф. Ильичев и др. 2-е изд. М. : Совет. эн-цикл., 1989. С. 270.

6 Большой толковый социологический словарь (Collins). Т. 1 (А-О) : пер. с англ. М. : Вече: АСТ, 1999. С. 314.

7 Новейший философский словарь. 3-е изд., испр. Минск: Книж. дом, 2003. C. 497.

8 Философский энциклопедический словарь / гл. ред. : Л. Ф. Ильичев... С. 268.

9 Новая философская энциклопедия: в 4 т. Т. 2. М. : Мысль, 2001. С. 281.

10 Линцбах, Я. И. Принципы философского языка: Опыт точного языкознания / закл. ст. И. И. Ревзина. М. : Книж. дом «ЛИБРОКОМ», 2009. 248 с.

11 Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М. : Совет, эн-цикл., 1990. С. 202.

12 Шеннон, К. Математическая теория связи // Шеннон, К. Работы по теории информации и кибернетике: пер. с англ. М. : Изд-во иностр. лит., 1963. С. 243-246.

13 Коренной, А. А. Информация и коммуникация. Киев: Наук. думка, 1986. С. 26-32.

14 Налимов, В. В. Наукометрия. Изучение развития науки как информационного процесса / В. В. Налимов, З. М. Мульченко. М. : Наука, 1969.С. 17-18.

15 Мирский, Э. М. Проблемы исследования коммуникации в науке / Э. М. Мирский,

B. Н. Садовский // Коммуникация в современной науке: сб. пер. / сост., общ. ред. и вступ. ст. Э. М. Мирского и В. Н. Садовского. М. : Прогресс, 1976. С. 14-16.

16 Дюментон, Г. Г. Сети научных коммуникаций и организация фундаментальных исследований / отв. ред. В. А. Ядов. М. : Наука, 1987.105 с.

17 Федотова, В. Г. Штарнбергская группа (ФРГ) о закономерностях развития науки // Вопр. философии. 1984. № 3. С. 125-133.

18 Якобсон, Р. О лингвистических аспектах перевода // Якобсон, Р. Избранные работы. М. : Прогресс, 1985. С. 362.

19 Гейзенберг, В. Физика и философия / пер. с нем. И. А. Акчурина и Э. П. Андреева. М. : Наука, 1989. С. 105-106.

20 Якобсон, Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против»: сб. ст. / под ред. Е. Я. Басина и М. Я. Полякова. М. : Прогресс, 1975. С. 198-200.

21 Бюлер, К. Теория языка. Репрезентативная функция языка: пер с нем. / общ. ред. и ком-мент. Т. В. Булыгиной. М. : Прогресс, 2000.

22 Якобсон, Р. Лингвистика и поэтика. С. 202205.

23 Левый, И. Теория информации и литературный процесс // Структурализм: «за» и «против». С. 292-295.